Возлюбленная Его Высочества, или Простить и защитить - стр. 3
Однако ответом ему стала абсолютная тишина. Утомлённые однообразной двухчасовой лекцией, студенты не рвались высказывать своё мнение. Их лица выражали лишь усталость и, что греха таить, разочарование. Ведь об этом месте по всему королевству ходили поистине жуткие слухи — и ребята наверняка ждали от поездки совершенно иных впечатлений. Они рассчитывали на увлекательное приключение — а наткнулись на скучное спокойствие... Чему я была только рада.
Лучше посмотреть сотню одинаковых вышек, натыканных вдоль набережной, полюбоваться на тощих ныряльщиков и поваляться на жёстких нарах в унылых бараках, чем погибнуть во цвете лет. Да ещё и наверняка по собственной глупости.
— Ну же! — с откровенно наигранным энтузиазмом воскликнул дозорный. — Это же легко! Просто посмотрите на здание — и скажите, что вы видите?
— Наблюдательный пункт? — лениво предположил Люк, покосившись на огромную дозорную башню, торчащую прямо из крыши.
— Нет, их мы встречали уже немало, — мягко возразил мужчина. — А я предлагаю подумать, чего на побережье не хватает.
— Дозорного центра! — осенило Миранду.
— Увы, как такового его не существует, — тотчас повернулся на голос сопровождающий. — В нём просто нет необходимости. Все данные о погоде собираются и анализируются на месте, а затем передаются прямо в столицу...
— Значит, это исследовательская лаборатория, — резюмировал Астри.
Которому было безразлично, что изучать. Лишь бы по науке…
— Понимаю вашу логику, — уважительно кивнул ему дозорный, — но вы не угадали. Исследовать Мёртвое море опасно и бессмысленно — воссоздать условия для искусственного выращивания моллюсков за пределами этого водоёма не представляется возможным, а для сбора статистики и редких экспериментов достаточно всего пары человек.
— Тогда это больница, — решил Дред. — Подходит и по ситуации, и по размерам.
— И снова неверно. Лечить пострадавших на месте, значит, подвергать их новым опасностям. А человеческая жизнь слишком дорога, чтобы так рисковать. Поэтому на побережье мы оказываем лишь первую помощь — и сразу же отправляем несчастных в городскую больницу. Обычно этого достаточно...
«...ведь после встречи с чудовищами редко кто выживает», — мысленно добавила я.
Однако вслух не произнесла ни слова. К чему пугать одногруппников? Они и без меня знали, что оторванные конечности не в силах вернуть даже магия...
— Что, всё? — разочарованно протянул сопровождающий. — Ни у кого больше нет никаких идей? И вы не знаете? — он с надеждой обратился ко мне.
Но я беззвучно покачала головой, не испытывая ни малейших угрызений совести. И хотя некоторые умозаключения у меня, конечно, имелись, я не была в них уверена. И не собиралась выставлять свою глупость напоказ.
— А если я дам подсказку? — мужчина выразительно вскинул брови. — Напомню, что вы забыли о самом главном — о том, ради чего люди здесь ежедневно рискуют жизнью... О моллюсках!
— А, так это склад! — воскликнула Миранда.
— Почти, — вздохнул дозорный, явно отчаявшись добиться от нас чего-то вразумительного. — Похоже, придётся сказать самому... Итак. Последний шанс... Нет? Что ж. Перед вами предприятие по обработке добытого сырья! — указав рукой, сообщил сопровождающий.
С такой гордостью, словно сам его строил!
— Как вы понимаете, из-за устойчивости моллюсков к магии их невозможно переправить на фабрику телепортом. Везти вручную долго и не очень приятно. Вдобавок территория Мёртвого моря периодически недоступна для въезда-выезда грузовых повозок, что приводит к задержке производства и порче продукции. Да и хранить её где-то надо. Поэтому вместо склада — да-да, вы оказались очень близки к правде, — мужчина кивнул Миранде, — изначально на этом месте предполагалось построить склад-гараж — король приказал организовать разделочный пункт. Прямо на побережье. Теперь здесь вскрывают раковины, достают жемчуг, высушивают створки и нарезают их на пластины. Всё, разумеется, вручную, с использованием механического конвейера. Поэтому вместе с ныряльщиками в бараках проживают ещё и рабочие, — тут дозорный снова отвлёкся, подарив мне выразительно долгий взгляд, понятный без слов.