Воздушные фрегаты. Юнга - стр. 34
– Видите ли, – помялся Пантелей Митрофанович, – к несчастью, я некоторым образом утерял расписку, а потому хотел бы как можно скорее вернуть свою вещь, пока ей не воспользовался кто-нибудь другой.
– Боюсь, в таком случае мне будет трудно вам помочь.
– Вы что же, мне не верите? – с видом оскорбленной невинности воскликнул Воронин. – Я требую, вы слышите, требую, чтобы мне вернули мою собственность!
– Нет ничего проще, почтенный господин. Просто, если у вас нет бумаги с моей печатью и подписью, вам придется заплатить не залоговую, а полную стоимость.
– Сколько? – глухо спросил Гофман, которому до смерти надоели все эти словесные кружева.
– Шестьсот тысяч вон.
– Вы, верно, шутите! – задохнулся от непомерности суммы директор приюта.
– Сколько это в нормальных деньгах? – переглянулись между собой бандиты.
– Пятьсот рублей золотом, – любезно отозвался Хван. – С вашего позволения, почтенные господа, я никогда не шучу на подобные темы.
– Кажется, эта желтомордая обезьяна над нами издевается! – злобно ощерился Цыбинский, но ничего не предпринял, потому что за спиной возмущавшихся клиентов как по мановению волшебной палочки возникли охранники.
– У меня нет таких денег, – понурившись, сообщил Пантелей Митрофанович.
– Что значит нет?! – воскликнул поляк.
– Черт с вами, мы заплатим, – поспешил вмешаться, пока скандал не превратился в нечто непоправимое, Гофман. – Несите товар!
– У вас есть вся сумма? – на всякий случай осведомился кореец.
– Конечно, – криво усмехнулся главарь и, сунув руку за пазуху, показал пачку банкнот, полученных накануне от заказчика.
Этого Хван не ожидал. Старик был уверен, что цена покажется им непомерной, и они откажутся, но деньги нашлись. Значит, делать нечего, артефакт придется отдать.
– За эту финтифлюшку пятьдесят империалов! – сплюнул с досады Цыбинский.
– Сделка есть сделка, – невозмутимо отозвался немец и, демонстративно плюнув на пальцы, принялся отчитывать купюры.
Делал он это очень медленно, иногда сбиваясь и начиная заново, пока полностью не завладел вниманием всех присутствующих. Закончив, выложил на стол получившуюся стопку кредитных билетов разного достоинства и сунул оставшуюся часть обратно за пазуху.
– Соблаговолите пересчитать, – заявил он немного расслабившемуся хозяину, незаметно нащупывая рукоять лежащего в плечевой кобуре револьвера.
– Сию секунду, – с дежурной улыбкой потянулся к деньгам племянник господина Хвана.
В этот момент началась пальба. Главарь бандитов не стал вынимать свое оружие, а выстрелил в стоящих за его спиной охранников прямо через пиджак. Его сообщник тоже не терял времени даром. Выхватив свой «бульдог», он выпустил пару пуль в приказчика и его дядю.
Все это заняло какие-то мгновения. Вроде бы только что Гофман отчитывал купюры, а теперь на полу ломбарда валяются четверо корейцев, а в воздухе остро пахнет сгоревшим порохом.
– Господи Иисусе, – успел пробормотать Воронин, прежде чем в него выстрелил Цыбинский.
– Я уже стал беспокоиться, что ты и впрямь заплатишь этой старой обезьяне, – нервно хохотнул поляк, убедившись, что директор приюта уже покинул этот бренный мир.
– Я еще не выжил из ума, – хладнокровно ответил ему Гофман, легко, словно всю жизнь этим занимался, перескочив через прилавок.
– Кажется, тут еще есть чем поживиться, – обратил внимание на витрину сообщник.