Война виртуальных миров - стр. 40
– Прикольно.
Они замолчали, потому что за открывшимися дверцами лифта обнаружилась точная копия офицера с проходной. Выходить копия не собиралась и молчала.
– Вверх? – на всякий случай уточнил Макс, продолжавший играть роль Вергилия из «Божественной комедии».
Офицер отделался едва заметным кивком.
Этот, вероятно, вообще по-русски не понимает, подумал Константин, водя пальцем над кнопками этажей.
– Пятый, – подсказал Макс.
Когда кабина замерла и снова открылась, его «приехали» прозвучало вполне в духе Салтыкова-Щедрина.
Длинный коридор вёл в конференц-зал, где всего несколько часов назад Константин докладывал на тему «облачного» НЛО. Однако Макс, не доходя до высоких, отделанных под дуб дверей, свернул в коридор направо, туда, где располагались кабинеты руководства.
Коридоры были пусты, шаги по выложенному ёлочкой паркету звучали гулко.
– У Пичугина? – Константин на ходу пригладил волосы.
– У Скрябина.
Профессор Скрябин был директором института. Хотя все сотрудники прекрасно знали, что руководит их полузакрытым заведением всесильный заместитель, поскольку оторвать профессора от науки не смогли ни правительственные награды, ни преклонный возраст, ни недавняя смерть жены, матери Веры. Порой у особо приближенных коллег создавалось ощущение, что Арсений Степанович не совсем хорошо понимает, к какому ведомству относится доверенное ему учреждение, настолько с головой он уходил в теоретическое обоснование собственных концепций, надо сказать, весьма актуальных и отчасти даже прорывных, не обращая внимания на сугубо утилитарные требования вышестоящих инстанций. Главной из них было Министерство обороны. Оборона – вещь тонкая и деньгоёмкая, так что далеко не всем в институте было дело до науки. Зато Андрею Дмитриевичу Пичугину было дело до всего. Он считал, и не безпочвенно, что может замещать своего непосредственного начальника на всех полях деятельности, главным из которых, разумеется, считал военное. На то он и генерал, чтобы генеральствовать на благо родине и… хотя нет, партия уже неактуальна.
То, что нынешнее собрание проводится у Скрябина, не говорило ни о чём, кроме того, что помещение и количество прослушивающих устройств на квадратный метр будет чуть больше, нежели в ведомстве Пичугина.
Макс первым открыл нужную дверь, заглянул внутрь, кому-то кивнул и пропустил Константина вперёд. И закрыл дверь, оставшись снаружи.
Внешне кабинет Скрябина был миниатюрной копией читального зала Ленинки. Разве что дерево длинного стола и высоких книжных шкафов выглядело посолиднее, кресла – поудобнее, а на картинах, развешенных в узких промежутках между шкафами, отсвечивали высокими лбами деятели не литературы, а физики, математики, химики и почему-то Фидель Кастро.
Арсений Степанович по привычке сидел не на положенном ему месте во главе стола, а среди собравшихся.
– Константин Евгеньевич, заходите, – нетерпеливо замахал он рукой, завидев гостя. – Мы тут как раз про вас говорили.
Под местоимением «мы», кроме Скрябина, подразумевались: Пичугин; Петров, он же начальник отдела безопасности; Николай Николаевич Озеров, похожий на своего знаменитого полного теску как луна на солнце и занимавший должность второго зама – по хозяйственной части; Дамир Абашев, заведующий лабораторией стратегических разработок; а также нечто вроде научного секретаря, выполнявшего много не слишком научных функций и считавшегося за глаза «куратором сверху», Франциск Аркадьевич Иванов, которого за седину ещё называли «тёмной личностью со светлой головой».