Война потерянных сердец. Книга 1. Дочь всех миров - стр. 13
– Я бы никогда так с тобой не поступила, – ответила я, притворяясь обиженной самим этим подозрением.
– Чтобы заработать тысячу золотых, тебе бы потребовалось лет пятнадцать, – парировал он. – Даже двадцать.
Пятнадцать лет.
И тут я поняла: Эсмарис никогда и не предполагал, что я смогу заплатить назначенную им абсурдную цену – по крайней мере, до тех пор, пока либо не стану слишком старой для его вкусов, либо он сам не состарится настолько, что уже не сможет пользоваться мною.
Его гнев гулом отдавался в ушах, в голове, под кожей, но постепенно вытеснялся моим собственным.
– Я готова заплатить твою цену. На эти деньги ты купишь себе настоящего вальтайна, если захочешь. Красивее и талантливее меня.
– Рабы не могут позволить себе роскошь торговаться, а мне не нужны твои деньги, – прорычал Эсмарис. – Ты забыла, кто ты.
Сердце у меня ушло в пятки.
– Ты хоть понимаешь, как хорошо я с тобой обращаюсь?
Он выпрямился, прищурив глаза и сцепив за спиной руки. Я молчала. Эсмарис ожидал ответа, но я внезапно поняла, что не решаюсь открыть рот.
«Мне не нужны твои деньги».
У меня был только один план. Одна цель. Он выбил из-под моих ног почву, и казалось, что в любой момент душа может рухнуть в бездну.
– Ну же!
– Да, Эсмарис.
– И тем не менее… – Едва заметно для обычного уха его голос стал ниже. – Ты приложила столько усилий, чтобы уйти от меня.
И тут я все поняла. В воздухе стоял сильный запах еще одной подспудной эмоции Эсмариса, переплетающейся со злостью.
Это была обида.
Мы молча уставились друг на друга. Я смотрела на тонкую складку между его бровями. Единственный признак тщательно скрываемой уязвимости.
Этот человек оставил на мне так много шрамов, отнял свободу, раздавил мою волю, подавлял и избивал меня. Но он также помнил мой любимый цвет, а однажды долго сидел со мной после кошмарного сна. В тот день, когда я потребовала свободы, он улыбался мне свысока со странной гордостью.
Я наклонилась вперед, уперлась ладонями о стол. Холодные золотые монеты липли к вспотевшей коже.
У меня вырвалось одно лишь слово:
– Пожалуйста.
Эсмарис одарил меня долгим взглядом, так что я едва решалась дышать.
Пожалуйста, ради меня. Если ты хоть самую малость заботишься обо мне. Пожалуйста…
И тут я почувствовала, как захлопнулась дверь: зарождавшаяся в мыслях Эсмариса слабая борьба чувств оказалась погребена за ледяной стеной.
– Руки прочь с моего стола. На колени.
«Мне не нужны твои деньги».
Боги, что мне делать?
– На колени.
Я рухнула на пол, ободрав колени о полированное дерево.
«Мне не нужны твои деньги».
Голос Эсмариса и крушение моих надежд громом отдавались в ушах, так что больше я ничего не слышала.
Я не слышала стук сапог Эсмариса по полу, когда он отошел куда-то, а потом вернулся и встал у меня за спиной.
«Мне не нужны твои деньги».
Я не слышала, как в воздухе раздался смертоносный свист плети.
Но даже сквозь туман в голове я сразу же ощутила, как боль обожгла спину, разрывая ее напополам. Из горла вырвался вздох, смешанный с рыданием.
Свист.
Два.
Свист.
Три.
Наказание все продолжалось.
Свист. Свист. Свист.
Пять. Десять. Двенадцать. Шестнадцать.
«Мне не нужны твои деньги».
Что же мне делать?
Я не позволяла себе кричать, плакать, но мне пришлось до крови прикусить губу. Точно так же, как и в ту ночь, много лет назад, – в ту ночь, когда я потеряла свою семью, свою мать, потому что она верила, что я смогу чего-то добиться. Стать кем-то.