Война Искры: Равника - стр. 34
Тут Лилиана на миг задалась вопросом, что вышло бы, если б она просто смирилась с подобной участью. Но нет, такой поворот ее разум решительно отвергал даже в эту минуту. Да и, как бы там ни было, сейчас уже поздно что-либо менять, и размышлять о подобных вещах бесполезно. Смириться с судьбой… нет, этот путь не для нее.
Отчаявшись вновь обрести былую силу, былую юность, былое бессмертие, Лилиана обратилась к тому, кто мог понять, оценить ее утрату. А именно – к Николу Боласу, еще одному мироходцу, еще одному бывшему, отставному божеству Мультивселенной. И дракон не подвел – по крайней мере, с виду. Взяв все переговоры на себя, он помог Лилиане Весс заключить сделку, соглашение, договор с четырьмя демонами – Котофедом, Гризельбрандом, Разакетом и Бельзенлоком. Она стала им слугой, а взамен они сделали Лилиану прежней Лилианой. Юной. Исполненной своеобразной мрачной красоты. И, конечно же, силы.
И, самое главное, ей удалось одурачить их всех. Демоны сделали ее слишком могущественной, и она, одного за другим, прикончила всех четверых. Или же хитростью вовлекла в расправу над ними Стражей. И после того, как Гидеон помог ей, убив Бельзенлока Черным Мечом, она искренне полагала, будто совершенно свободна. И была вполне готова присоединиться к Стражам в назначенном месте, на Каладеше. А после отправиться с ними на Равнику, биться с Боласом. Да, Лилиана прекрасно понимала: возможно, она – в своем роде чудовище, однако Болас – чудовище совершенно иного вида, и посему уж лучше ему умереть.
Да, так она думала и сейчас. Однако на Доминарии все изменилось. На Доминарии дракон сообщил ей весьма неприятную истину. Суть в том, что Болас посредничал в заключении сделки с демонами, а после гибели всех четверых договор – за отсутствием иных претендентов – перешел к нему. Теперь Лилиана угодила к Боласу в рабство, как он с самого начала и замышлял. И в то время, как демоны были настолько самоуверенны и глупы, что предоставили некромантке свободу, достаточную, чтобы с ними покончить, Болас был – да, самоуверен, однако отнюдь не глуп. Его власть оказалась непреложной. Отказав ему в повиновении, Лилиана умрет. Вот так – невероятно просто и в той же мере ужасающе.
«Но…»
Но если сейчас, до времени, подыграть ему, ей вполне может выпасть шанс – хоть один шанс – склонить чашу весов в свою сторону, убить Боласа и освободиться навсегда!
Ах, как же в это хотелось верить! Как же хотелось настолько поверить в себя! И еще часа два-три назад действительно верилось.
Однако даже во время поисков разумных, логических оправданий своим поступкам, Лилиана в глубине души понимала: все это – оправдания, отговорки, не более.
Во исполнение ее приказа – во исполнение драконова замысла – Вековечные напали на мирных горожан. Обнажили мечи, занесли топоры… и вот клинки, со свистом рассекая утренний воздух, устремились книзу, а вновь поднялись окровавленными.
В необходимости этого Лилиана сомневалась всею душой. Зашла даже так далеко, что спросила дракона: зачем, дескать, ему истреблять «своих же будущих рабов».
Но Болас настаивал: резня-де необходима.
«Твоих никчемных Стражей нужно выманить на простор. И они выйдут – чтоб прекратить бойню. Значит, без бойни не обойтись. И крови должно быть в избытке. Все мироходцы должны свято верить, будто отражают вторжение – тогда то, что последует дальше, застанет их врасплох».