Война Инь - стр. 35
– Почему собакой?
– Ну, они с нами будто с бродячей собакой обращаются – шерсть вымыть хотят, когти остричь. Может, на опыты отправят, может, просто кормить и выгуливать будут. С другой стороны, что мы им сделаем? Они же, в сущности, всемогущи.
– А помнишь, когда мы Лоренцо из приюта взяли, он поначалу царапался, шипел и кусался? – улыбнулся Зигфрид. – Хоть и изголодался порядком, но молоко из блюдца пить только дня через два начал.
– Да, хороший кот был, – вздохнула Марта. – Жаль, что умер. Ладно, давай спать. И прошу тебя, поменьше ешь жирного. Даже на дармовщину.
Депутат Государственной Думы России Степан Иванович Свинарев немного волновался. Еще бы, ведь не каждый день к нему приезжает сам премьер-министр, чтобы, как он сообщил в телефонном разговоре по АТС-1, обсудить очень важную тему. Что за важная тема, Степан Иванович понял сразу, но зачем премьеру ради этого лично приезжать к нему, пусть даже и к лидеру крупной фракции, было не очень понятно. Тем более что фракция-то не проправительственная и ее лидер и глава правительства встречались до этого исключительно во время официальных мероприятий или полуофициальных приемов, фуршетов и дней рождений таких же, как и они, крупных государственных чиновников либо олигархов.
С вопросом же для обсуждения все было ясно. Фактически на каждом заседании Думы, да и правительства тоже так или иначе поднимался вопрос о Нашествии. Едва ли не каждый третий депутат считал своим долгом выступить и сделать какое-нибудь важное заявление, предложить законопроект либо поправку, а то даже и санкции против пришельцев.
М-да, кого-кого, а чудаков на букву «м» в Думе всегда хватало. Степан Иванович и сам выступал, только предложений никаких не вносил, хотя многие и намекали, что пора, мол, озвучить позицию.
Свинарев встретил премьера в своем кабинете. После обмена приветствиями и дежурными фразами собеседники сели за стол, где их ждал свежий чай.
– Люблю чай, – сознался премьер, – кофе слишком возбуждает, в мыслях возникает поспешность. А в наше непростое время решения нужно принимать обдуманно. Это я о Нашествии говорю. Слишком многое поставлено на карту.
«Ловко начал, не зря он уже пятый год премьером сидит», – подумал Свинарев.
– Не буду играть в кошки-мышки, – продолжил премьер, – пришел просить вашей помощи и поддержки.
– Даже не знаю, чем я вам могу помочь…
– А я знаю. Ваша фракция в Думе хоть и не самая многочисленная, но влиятельная. И в комитетах ключевых у вас немало мест. Да и к вам лично прислушиваются в других фракциях.
А посему от вас как от лидера фракции и влиятельного лица во многом зависит, какое решение примет Дума. Вспомните, сколько раз вы заворачивали назад проекты правительства. И это при том, что наша фракция изо всех сил старалась их протащить.
Уловив движение Свинарева, премьер сразу же быстро добавил:
– Нет, я не в обиде, вы свое дело делаете – мы свое. И за наличие гражданской позиции я вас лично даже уважаю.
– Вы хотите узнать, какого мнения мы будем придерживаться по вопросу ультиматума? – решил сразу идти ва-банк Степан Иванович. – Будем придерживаться мнения народа, избирателей. Большинство все-таки против принятия ультиматума, а два года – срок большой…
– Да знаю я, результаты опросов просматриваю, – отмахнулся премьер. – Поэтому к вам и приехал. Поймите, хоть у народа и есть свое мнение, но от нас зависит, останется ли оно прежним или изменится. Как мы свою агитацию построим, так народ думать и будет. А если уж в нашей среде не будет единого мнения, принимать ультиматум или нет, то в народе – и подавно. Вот скажите мне: что лично вы об этом думаете?