Война и Любовь - стр. 6
- Кейла, вы слышите меня? - грозно свел два бобра вместе медведь. В роли бобров были брови, в роли медведя - хамло. Но мнение свое лучше попридержать, потому что откуда-то я точно знаю, что вот он имеет право так разговаривать с Кейлой, чье полное имя звучало, как Авикейла. Так что я киваю и продолжаю стоять. Как минимум потому, что я понятия не имею, что у меня за отец, и где он хранит кабинет.
- Я говорю, отец вас видеть желает! - наклонившись ниже и обдав мое лицо своим смрадным дыханием, сказал медведь нарочито громко, будто я глухая. А я не глухая! Я, кажется, тупая. Или Кейла тупая, что предпочтительнее. Потому что за столько лет она не узнала, где кабинет папаши. Я так умом тронусь от раздвоения личности.
Но даже сейчас в такой странной и непростой ситуации я могу думать только об одном. О том, чего я лишилась, попав сюда. Столько усилий, столько трудов, столько бабок и все впустую. Еще и кобель мой там остался. Вот без Феликса реально грустно стало. Так грустно, что я обхватила ладонями свои плечи и громко шмыгнула мокрым носом, с которого текла вода. На медведя я подняла полные слез глаза.
- О, нет! Вот сейчас точно без этого! Кейла, вы должны взять себя в руки! - попятился от меня медведь, явно не готовый к бабской истерике. Я всхлипнула - он вздрогнул и еще теснее сжал бобров, активно хмурясь. - Хорошо! Хорошо, только прекратите это немедленно! Я договорюсь, что бы ваших слуг не казнили.
Иииик? Чегой? З-за что? А... а можно, это без меня, а? Я вот вообще всю эту кровищу не люблю. И видимо в моих глазах было что-то такое жизнеутверждающее, потому что медведь сжал два экскаваторных ковша, которые заменяли ему руки, пошевелил бобрами, сжал губы и процедил, явно сдерживаясь из последних сил от кучи нелицеприятный слов в мой нежный адрес:
- Поздно, Кейла. Отец уже в курсе, что вы пытались утопиться, поэтому скрыть ничего не получится. Вы должны пойти к нему прямо сейчас. - сказал он.
Я? Топиться? И правда, что-то такое припоминаю из не своих воспоминаний. Ну и глупость же! Жизнь любить надо, а неприятности отлюбливать. Встряхнув волосами и поправив ящерицу на плече, я задрала юбку до пояса и приготовилась идти на поиски кабинета.
- Тогда пойдемте. - поджимая пальцы на ногах, что бы трава поменьше кололась, сказала я. Медведь выпучил глаза на мои голые ноги, а я "вспомнила", что тут совсем махровый патриархат и тут как бы не принято так открыто ноги оголять. Тяжело вздохнув, я отжала юбку и отпустила ее. прикрывая "срамоту". Вот совсем мне не нравится этот общественный строй. Можно я в другом месте поживу?
- Ага. - сглотнув, мужик резко развернулся и чеканя шаг пошел через парк. Вцепившись в подол юбки, я пошла следом, гадая, что же нам батюшка молвить изволит. По воспоминаниям Авикейлы, которой я сейчас почему-то являюсь, отец у нас был суров, могуч и не очень успешен.
В Ках-Шахрастаре, как называется это государство, была странная система рангов. Правил тут император, который выбирался на ритуальном поединке. Так что по факту он был самым сильным, а не самым умным. Хотя. думаю, если он сумел дожить до трона, то вряд ли он клинический качек. И помогал ему править совет генералов. Генерал первого легиона считался у них кем-то вроде наследника престола, являясь самым сильным воином после императора. А вот наш батюшка был первым генералом с конца. Так он слаб или глуп? Выясним. В голове все еще была полная мешанина из воспоминаний, и многое я еще не могла понять, но одно знаю точно: я жива и постараюсь остаться таковой, как можно дольше.