Война глазами участника Парада Победы. От Крыма до Восточной Пруссии. 1941–1945 - стр. 5
Часто наведывались в миндальные рощи, где сбивали орехи с деревьев самыми различными способами. Ходили по ближайшим горам: Демерджи, Чатырдаг, Кастель. Гора Чатырдаг славится карстовыми формами рельефа. Там насчитывается около 400 карстовых колодцев, шахт и пещер. Глыба известняковой горы напоминает прямоугольный громадный шатёр высотой 1525 метров. По горам ходили без проводников, руководствуясь информацией, полученной от экскурсоводов санатория. Спускались в попадавшиеся там пещеры. Наибольшее впечатление было получено от посещения пещеры Тысячеголовой. Усердно искали какую-нибудь голову, которые где-то затаились. Кругом была сырость, грязь, сталактиты и сталагмиты, настенные драпировки и другие натечные известняковые образования. Из таких походов приходили очень уставшими, но довольными. Несколько раз плавали на двухпалубном пароходике в Ялту, на экскурсию. И каждый раз экскурсанты, для обзора живописного берега, собирались на правой верхней палубе в таком количестве, которое реально могло привести к опрокидыванию судна. Команда судна принимала различные экстренные меры, которые нам казались весьма жёсткими.
Некоторое время мы втроём по непонятным для меня причинам обедали на горе, расположенной на другой стороне Алушты: среди высоких бетонных резервуаров для воды и тенистых деревьев. Там мы располагались на краю водохранилища и ели обед из трёх блюд, который всегда был вкусным. Он помещался в алюминиевых судках: три кастрюльки, соединённые особой ручкой. Вымытые судки относили на кухню в санаторий, где работала тётя Шура. В Алуште было много старинных богатых дач известных людей и много новых санаториев, перечислить которые трудновато.
В ближайших санаториях часто практиковались вечера отдыха. Мы любили их посещать, так как Лёва хорошо играл на скрипке и, как правило, получал вкусные призы. Всё, что было в призах, делили поровну. У нас не было случаев соперничества или выяснения отношений. Ко мне
Лёва относился уважительно, но проявлял характер старшего брата. Он был ведущим во многих начинаниях. Я с этим соглашался, как с чем-то необходимым, родственным и реальным. Нужно отметить, что в то время у нас не было даже попыток затянуться папиросой, выпить вина или подражать некоторым отдыхающим, которые вели себя слишком вольно. О своих личных планах на взрослую жизнь у нас с Лёвой разговоров не было.
Мне нравилось море и форма военных моряков. Только поэтому перед окончанием средней школы в 1940 году я послал в морское Севастопольское училище заявление о желании там учиться. Но пришёл отказ, который был обоснован опозданием заявления в установленный срок.
Приближалось время призыва в Красную армию. Я собирался поступать в военно-морское училище, но моё заявление опоздало к установленному сроку, и из Севастополя пришёл отказ.
В военкомате предлагали большой выбор различных училищ, однако мы с Мирославом выбрали авиационное техническое училище. Нам это 1-е Московское краснознамённое училище понравилось длинным названием, формой, которую носил брат Олега, и деньгами, которые давали за лётные испытания самолётных радиостанций.
В Москве, в отличие от Мирослава, я успешно прошёл медицинскую комиссию и был отправлен в лагерь под Каширу (станция Белопесоцкая) сдавать вступительные экзамены.