Войга - стр. 8
А весь этот наигранный спектакль объяснялся просто, родные девушки, имеющие на нее своего особое влияние ни за что бы не приняли их расставания после такого серьезного шага как совместное проживание из-за того, что Денис перестал слушать с ней классическую музыку и перечитывать вслух любимые книги, заменив это футболом и каналами о рыбалке. Да и резко парень пожелал ходить по улицам в кроссовках, вместо натертых до блеска туфель, да и много чего еще, перечислять которое уже не имеет никакого смысла. Ведь самая главная причина, которая так и не попала в тот злополучный список, была озвучена Эммой в той самой прихожей. Влада лишь спустя полгода осознала, что подруга все это время встречалась не с Денисом, а со своим любимым героем из книги, олицетворив его в живом человеке, но сказать об этом другу она так и не решилась, поэтому была вынуждена продолжать наблюдать за его пустыми надеждами, облаченными в неявные попытки вернуть себе любимую девушку.
Тем временем поезд уже прибыл в Верхотурье, и вся честная компания переминалась возле главного входа провинциального вокзала с ноги на ногу в попытках отогреться от северного мартовского мороза. Перед этим они, конечно, успели еще раз повздорить из-за внезапного решения Влады отснять короткую сцену по случаю их прибытия. Ни Эмме, ни Денису не хотелось в растрепанном виде и с натянутой улыбкой до самых ушей усиленно махать руками в камеру телефона, учитывая какая жуткая толкучка встретила их на перроне.
Все усугубилось, когда выяснилось, что их проводник не соизволил приехать вовремя. А длительное ожидание на морозе далеко не шло на пользу их «крепкой» дружбе.
– Я говорил, что что-то с этим Олегом не ладно, – процедил сквозь зубы Денис.
– Я ему звонила пять минут назад. Он сказал, что скоро будет, – недовольно ответила ему Влада, которая изо всех сил пыталась не перенимать негативного настроя своих друзей.
– Позвони еще раз, – буркнул парень, потерев красный от мороза нос перчаткой.
– Вон он! – радостно воскликнула девушка, указывая на красный УАЗик.
– Ты уверена? – с сомнением уточнила Эмма.
Влада прищурилась, всматриваясь в лицо водителя, и с уверенностью декларировала:
– Точно он.
Машина остановилась почти вплотную возле троицы и из водительской двери показался молодой человек весьма невысокого роста, одетый в парку и берцы. На голове у парня красовалась шапка ушанка, украшенная советскими серпом и молотом.
– Всем привет! Продрогли? – с улыбкой поинтересовался опоздавший.
– Привет, – отозвались девушки.
– Да, есть немного, – недовольно пробурчал Денис.
– Да, это вам не Москва, – довольно протянул Олег, словно видя в их непривычке к северному холоду, какую-то особую гордость за здешних обитателей, включая себя, разумеется.
– Это точно, – обиженно сказала Эмма, осознавая долю сарказма в его словах.
Она в отличии от Влады и Дениса была коренной Москвичкой и очень часто сталкивалась с надменным отношением к выходцам из столицы в других городах России. При чем, чем меньше был город, тем сильнее москвичей пытались упрекнуть в чрезмерной неприспособленности к жизни. Словно окружая себя цивилизационными дарами на европейский и западный лад, они становились своего рода неженками, заслуживающими порицания.
– Садитесь, пока в конец не околели, – пригласил их внутрь яркого УАЗика проводник.