Вот пришел папаша Зю… - стр. 7
Генька умолк, сделал паузу и продолжал:
– Сначала-то я запил, конечно. Года три не просыхал. Благо, аппаратов было навалом: бери любой, да гони. А потом надоело мне это дело. Стал я снова кумекать да колдовать в своём сарайчике. И вот – скумекал! – Гений Иванович горделиво посмотрел на свою SОНЬКУ. – Пока она у меня только на три года назад возвращает. А я хочу, чтобы снова в девяносто первый вернуться, да жёнку свою за макаронами этими проклятыми не пустить. Тоскую я по ней…
– И ты что же, испытывал машину-то свою? – спросил Борис Николаевич. – Возвращался на сколько-нибудь назад?
– Да я уж раза два в девяносто пятый гонял, – сказал Гений Иванович. – Один раз недавно вот с его сотрудниками, – указал Генька на Паутина.
– Было такое, – подавя довольную улыбку, согласился директор ФСБ.
– Ну!? – удивленно поднял брови Ёлкин. – И как оно там?
– А так, как было в девяносто пятом, Борис Николаевич. Доллар четыре тысячи, то есть, по-нынешнему, четыре рубля стоил, – улыбаясь, сказал Паутин. – Был, так сказать, краткосрочный эксперимент в целях проверки.
– Машина моя ещё не усовершенствованная, – продолжал Генька. – И с норовом. Однажды меня аж в девяносто третий занесла. Я Маркедона с собой взял. А он там любовь закрутил с соседской Ангарой. Вернулся я обратно без Маркедона. Пытался несколько раз снова туда попасть – нет, не получается пока.
– Борис Николаевич, возможно! – воскликнул Валентин Юнашев. – Видите, он с псом в девяносто третий перебросился, а вернулся без него. Значит, изменять события возможно!
Ёлкин довольно крякнул.
– А на чём она у тебя работает? – спросил он.
– Тут у меня схема такая, – оживился Генька. – Ежели заливаешь её брагой и перегоняешь в самогон, получается прямой процесс – переносишься вперед. А ежели наоборот – самогон перегонять в первоначальную стадию браги, пойдет обратный процесс – возвращаешься назад. У меня там закрытая циркуляция.
– Гений Иванович, – обратился к умельцу до того молчавший и внимательно всё слушавший один из приглашённых башковитых, – вы не могли бы нам объяснить принцип работы вашей… так сказать… машины времени? Мы с коллегами вот уже несколько дней пытаемся разобраться в её схеме… и, простите, ничего не понимаем.
– А я и сам не понимаю, как она работает, – развёл руками Генька. – Вот сюда заливаешь, вот тут открываешь, вот тут рвёшь рубильник на себя и – процесс пошел, как говорил наш «минеральный».
– Гений Иванович, – спросила Татьяна, – а в будущее вы когда-нибудь перемещались?
– Не-а, – почесал в затылке Генька. – А чего там делать-то? Дорожает всё. Чёрт-те знает, какие цены будут годика через два. Я когда в девяносто третий гонял, глядь – водка копейки стоит по нашим-то ценам! Хотел взять ящик, так деньги тогда другие были. Облизнулся только.
– А чё это, Гений Иванович, имя-то у тебя такое? – перешел на неофициальную часть беседы Борис Николаевич. – И фамилия… Прозвище, что ли?
– Не-а, – снова осклабился Генька. – Мы завсегда Безмозглыми были. Ну, папаше надоело это, он решил: пусть хоть один умный будет, в гениях походит. Вот и назвал меня.
В лаборатории на несколько минут воцарилось всеобщее веселье, постепенно сменившееся тишиной: заметили, что Борис Николаевич снова призадумался. Вдруг он резко поднял голову и торжественно обратился к Геньке: