Восставший - стр. 29
Тот, что слева – страхующий – быстрым движением вытащил из кобуры пулевик. Мордоворот справа вскинул руку, в ладони щелкнуло лезвие выкидного ножа. Громила впереди сжал огроменный кулак, заранее готовясь к богатырскому замаху. Геласий, зайдя со спины, положил ладонь на плечо незнакомца, контролируя его передвижения.
– Вас что, совсем ничему не учат? – тяжело вздохнул Рихтер.
Смуглая рука накрывает ладонь громилы, небольшой поворот – Геласий с болезненным стоном сгибается в три погибели, следуя за изломанной конечностью.
Гигант завершает замах и со всей дури бьет в челюсть врага. Рихтер резко наклоняет голову, встречая кулак лбом. Слышится отчетливый хруст, здоровяк вопит и отскакивает прочь, держа изогнутую под неестественным углом кисть на весу.
Разворот, небольшое усилие, Геласий, ведомый невероятной болью в ладони, послушно бежит за противником. Секунда – и он отправляется в полет, врезаясь в вооруженного дружка. Оба падают на землю, оглушенно копошась в пыли у дорожки. Рука Геласия горит огнем, судя по ощущениям с ней не все в порядке. Его товарищу досталось чуть меньше – тот всего лишь немного контужен неожиданным столкновением.
Головорез с ножом пятится, помахивая оружием перед собой.
– Убери, а то порежешься, – насмешливо советует Нергал.
Громила быстро перекидывает клинок в левую руку, а правой судорожно пытается вытащить пулевик, как назло застрявший в кобуре. Рихтер медленно подходит, не спуская ироничного взгляда с дерганых движений охранника.
– Какого черта тут происходит! – гневный окрик заставляет всех остановиться.
Повернув голову в сторону усадьбы, Нергал видит миниатюрную хозяйку, Валерию Готти собственной персоной.
Женщина, одетая в домашний костюм, смотрится довольно забавно, когда кипит от негодования и упирает сжатые кулаки в бока. Валерия умудрилась при этом сохранить грозный взгляд, не обещающий ничего хорошего участникам потасовки. Изогнутые брови красотки сошлись к переносице, курносый нос задорно вздернулся, чувственные губы сжались в узкие полоски. Завитушки волос рассыпались по плечам, зеленые глаза стреляли неподдельной яростью.
Геласий при всем желании не мог ответить ничего вразумительно. Мужчина крутил головой, стараясь сориентироваться и кое-как подняться на ноги. Заговорил гигант со сломанной кистью. Он указал на Рихтера целой конечностью и заскулил жалобно, будто ребенок, пересказывающий матери несправедливые обиды.
– Тут вот приперся один… Пришлось осадить бродягу… А он вот чего…
– Вы что, идиоты?! – голос Бандитки, казалось, мог в этот момент испепелять, – Не видите, кто перед вами?! Придурки, вам еще повезло, что все живы остались!
– Кто-кто… с виду – обычный олень… – плаксиво пробормотал бугай.
Валерия глубоко вздохнула, а потом из чудного ротика изящной фрейлин полилась черная брань. Она склоняла громил по всем падежам, поднимаясь по родословной до четвертого колена, а после опускаясь к вероятным детям и внукам, в существовании коих, учитывая умственные способности бедолаг, хозяйка выражала сильнейшее сомнение.
Нергал наблюдал за разносом со спокойной душой. Все правильно – молодняк нужно воспитывать. Особенно, если представился такой удобный случай мокнуть здоровенных громил рожицей в собственное дерьмо. Только такие уроки и запоминаются дольше всего, в идеале – на всю жизнь.