Воспоминания - стр. 29

Прочитав проект, он, улыбаясь, вернул его, назвав меня «министром финансов и народного просвещения». Муж нашел мою идею весьма полезной для офицеров и их детей, и необременительной даже для молодых офицеров, которые получали немного. При этом он сказал: «Пожалуйста, не думай, что ты – действительно министр. Нет, ты – просто патентованная машинка для добывания средств нуждающимся, в частности, для твоих благотворительных обществ». Дождавшись, когда высшие чины Вил[енского] военного округа соберутся в кабинете моего мужа, я решила дать ход своему проекту. В нем я предлагала ввести добровольное ежемесячное отчисление из жалования всех офицеров – от поручика до генерала.

Настал обеденный час. В этот день, обыкновенно, все обедали у нас в столовой. Я положила каждому под тарелку свой проект с просьбой поддержать его, если они найдут это приемлемым для себя. Мой муж объявил, что сегодня я угощаю их необычным десертом, который будет не на тарелке, а под тарелкой, и они все смогут унести его с собой. Он намекал на то, что под тарелкой у каждого лежал мой проект.

Все переглянулись, ничего не понимая, но когда лакеи снимали тарелки дабы заменить их чистыми, увидели бумагу и поняли, в чем дело; взялись за эти листы, но муж сказал, чтобы прочитали после, так как ждали дела. Все они собрались у мужа для разбора аттестатов подчиненных офицеров, что бывало, как я помню, ежегодно.

Обед прошел весело. Говорили обо всем, кроме дел, т. к. генерал Ренненкампф не допускал никаких деловых или служебных разговоров за столом в присутствии дам и даже без них, при прислуге во избежание всяких слухов и неприятностей. Это было очень хорошим обычаем, т. к. всем известно, что дамы зачастую не могут удержать язычка, а для прислуги часто не было никаких тайн и даже, возможно, ничего святого и скрытого.

Я была уверена в успехе моей затеи и торжествовала. Все видели, что и муж на моей стороне. Кто же пойдет против? Главную идею проекта можно охарактеризовать поговоркой: с миру по нитке – голому рубаха. Взносы были такие: каждый офицер, по своему желанию, жертвует ежемесячно в пользу школы для офицерских детей 50 копеек, штаб-офицер – 1 рубль, генерал – 3 рубля. За это я обещала не делать для общества «Белого Креста» никаких благотворительных балов, лотерей, базаров и тому подобного.

Этот проект был выгоден тем, что и школа получала больше, а расходы на нее офицеров сокращались. На балах в пользу «Белого Креста» офицер тратил много, но без особого толка для школы. Ему надо было заплатить за входной билет на бал для себя, часто для жены и взрослых членов семьи, затем – купить цветы, право курения, лотерейные билеты, бокал шампанского, что-либо взять в буфете, так как это и соблазнительно, да и на балу до рассвета любой проголодается. Кроме того, необходимо было купить жене свеженькое платье или обновить его, туфли, да и сам офицер должен быть одет с иголочки. Все это стоило денег. Это я и объяснила в своем проекте. Всем стала очевидна верность расчетов, и с каждой части округа посыпались переводы. Они были небольшими, но самих переводов было много.

Казначеем нашего общества «Белого Креста» был прекрасный, дельный и трудолюбивый отставной генерал Новиков Николай Петрович.[118] Он, как Иоанн Калита,