Воспоминания последнего протопресвитера Русской Армии - стр. 2

Старого не вернуть: не течет река обратно, не вернуть, что невозвратно. От нового не уйти. Хочется же верить, что, когда утихнет революционная буря и начнется творческая государственная стройка, к которой будут привлечены неиспользованные, неисчерпаемые силы всего русского народа, а не верхов его только, как это было в старой России, тогда наша держава вернет свою расшатанную за время войны и революции мощь и предстанет пред всем миром в еще большем величии и славе. Дай Бог, чтоб стало так!

Протопресвитер Георгий Шавельский

Октябрь 1920 г., София,

Духовная семинария.

В начале 1911 г. я, состоя священником Суворовской церкви при Императорской военной академии (Генерального штаба), занимал еще должность профессора богословия в Историко-филологическом институте и члена Духовного правления при протопресвитере военного и морского духовенства, каковым был тогда о. Е.П. Аквилонов.

Тяжкая болезнь (саркома), необыкновенно прогрессировавшая, быстрыми шагами, видимо для всех, вела к могиле этого могучего и духом и телом, совсем еще не старого человека (он умер 47 лет). Дни его были сочтены. «Кандидаты» на протопресвитерство – а их было несколько – уже подготовляли чрез сильных мира каждый для себя почву. Как один из молодых священников столицы (мне в январе 1911 г. минуло 40 лет), в их глазах я не был конкурентом им; сам же я еще менее мог думать о своей кандидатуре.

21 или 22 марта 1911 г. больной протопресвитер уехал в свою родную Тамбовскую губернию, в г. Козлов, «чтобы лечиться», как он говорил, – чтобы умирать, как думали другие.

25 марта я – по принятому мною обычаю в праздничные вечера беседовать со своими ученицами – вечером был в Смольном институте (Николаевская половина) и там беседовал со смолянками. В 9 ч. вечера я неожиданно был вызван из класса моим братом Василием, тогда студентом Академии, сообщившим мне, что дома меня ждет посланец от военного министра, прибывший ко мне по какому-то чрезвычайно спешному делу. Посланцем оказался протодиакон церкви Кавалергардского полка Николай Константинович Тервинский. Его направил ко мне командир лейб-гвардии Гусарского полка, ген. В.Н. Воейков, по приказанию великого князя Николая Николаевича и военного министра, только что, по словам Тервинского, совещавшихся в Яхт-клубе. Тервинский объявил мне, что мне предлагают, ввиду неизлечимой болезни протопресвитера, стать его помощником и, в случае согласия, просят меня завтра в 9 ч. утра быть в Царском Селе у ген. Воейкова.

В этом предложении для меня всё было странно. Почему-то посылается ко мне протодиакон, которого я почти и не знал. Мне предлагают стать помощником протопресвитера без ведома и согласия последнего; предлагают лица, с которыми я не имел никаких дел, и которые едва ли могли хорошо знать меня: великого князя Николая Николаевича и военного министра я раз или два видел издали, а ген. Воейкова и совсем не видел. Мне, наконец, предлагают должность, обходя многих старейших и более заслуженных. Я готов был усомниться – правду ли говорит протодиакон.

Но настойчиво повторенное сообщение и совершенно нормальный вид посланца заставили меня серьезно отнестись к делу. 26 марта с 8-часовым утренним поездом я выехал в Царское Село. Там на вокзале меня уже ждал прекрасный экипаж ген. Воейкова, быстро доставивший меня на квартиру последнего.