Воспоминание о Вальсе - стр. 17
Блэк Айс оглядывается – он слышит зов, совсем рядом, он не ошибся, он слышал этот зов уже который месяц – все ближе и ближе.
Здесь.
Совсем рядом.
Да.
Блэк Айс оглядывает пустоту внутри скалы, слышит зов из-за стены, что-то подсказывает ему, что эту стену можно отодвинуть, вот так, она крепится на чем-то только с одной стороны, а другие стороны свободны, вот за эти стороны Блэк Айс и тянет, и…
– Колд!
Блэк Айс видит Колд, свою Колд, он уже и не чаял найти её живой, он вообще не верил, что в этом царстве тепла и света может выжить Колд…
– Колд!
– Грей… Грей Айс… ты… ты искал меня…
Мне сказали, что ты мертва… они написали во всех газетах, что ты мертва… я не верил… не верил…
Блэк Айс смотрит, не понимает, как Грей Айс, почему Грей Айс, откуда, зачем, он бонимает Колд, свою Колд, как свою Колд… Блэк Айс больше не собирается на это смотреть, Блэк Айс выступает вперед, —
– Грань на грань!
Колд врывается клином между Блэк Айсом и Грей Айсом, да перестаньте, да что вы делаете, – Блэк Айс не слышит, не хочет слышать, набрасывается на врага, как учили, ребром, ребром, острым ребром…
Бушующее пламя рядом, совсем рядом, Блэк Айс ищет опору под ногами, опоры нет, ничего нет, пламя здесь, совсем рядом…
Письма неизвестному другу
Мой неизвестный друг, если бы ты знал, какие лишения мне довелось испытать, твое сердце сжалось бы от сострадания – но нет, не сострадания я прошу, отнюдь, оно будет мне только мешать, и нисколько не поможет миссии, которую я себе избрал. Верховный друид и слышать ничего не хочет о моих задумках, но если бы на моем пути стоял только друид, я мог бы это пережить. Однако, кажется, сами боги противятся моим замыслам – неурожай грозит погубить не только мои замыслы, но и меня самого. Боюсь, мои скудные подношения оскорбят фоморов, и мне не уйти от их гнева. Денно и нощно я рыщу по холодному мокрому лесу, пленнику осени, в поисках пищи, но как назло не попадается ничего кроме мелких пташек. Близится праздник смерти, который может стать для меня последним – слишком велико для меня было стремление к цели, мне пришлось нарушить свой гейс, не писать никому писем. Бросал я в костер кости ворона, языки пламени оставили на костях дагаз и чистую руну. И все-таки смерть не страшит меня – пусть даже явится мне во сне ворон, летящий навстречу. Сделан первый шаг к секрету вечной жизни, первый шаг к тому, чтобы обмануть богов, обмануть само время…
Мой любезный друг, я был немало удивлен, получив твое письмо – но еще больше я был удивлен твоей прямо-таки патологической нерешительностью. Лично я ни на минуту не сомневался, что ради своей величайшей миссии я готов на все, и даже больше. Судьба оказалась не так благосклонна ко мне, мне не посчастливилось стать друидом, не довелось приобщиться к наукам. Мне приходилось вести свои исследования под покровом ночи, но разве можно утаить что-то в нашей деревушке? Кеган проведал, чем я занимаюсь в глухой чаще, верховный совет приговорил, что я закончу свои дни в пламени костра, и форморы возьмут мою душу. На счастье мое судьба улыбнулась мне – я сбежал за считанные часы до того, как за мной пришли воины. Путь мой лежал в Лондинуум – не знаю, почему я решил, что получу от квиритов защиту и покровительство. Как же жестоко я ошибался! Недолгим было мое блаженство, мое безмятежное существование под покровительством квиритов – надо же было ненасытным квиритам отобрать землю безутешной вдовы! Никто не ждал, что Боудикка соберет войско – никто не ждал, что Лондинуум падет и будет сожжен дотла, и никак я не думал, что сам сгорю во всепожирающем пламени…