Воспитать (мужчину) юриста - стр. 20

— Ивонна Сигизмундовна, вы можете меня высадить на остановке.

— Нет уж, давай ты поделишься своими мыслями о смерти Лебедевой. Только позвони маме, чтобы не волновалась.

Я боялась, что он воспримет мои слова как сарказм, но Ботаник только кивнул и достал телефон. Разговор получился коротким. Он повесил трубку и спросил неуверенно:

— В офис?..

— Нет, — крутанула руль вправо. — Едем ко мне.

Ботаник покраснел, поерзал на сиденье, но ничего не ответил.

Честно, вот честно, я даже не удивилась, когда увидела возле своего подъезда Лешу, прогуливавшегося по тротуару. Лучше бы я доехала без остановок, тогда бы с чистой совестью могла отключить домофон.

Нет, бывший вообще чертовски полезен, но сейчас он был лишним. Что бы сказала бабуля? Незавершенный гештальт, сублимация, уход от проблемы? Что там еще?

— Ивонна Си..

— Слушай, — резко прервала я, но потом заткнулась. Не стоит на парне вымещать свое раздражение. — Идем, — вышла первой из машины.

Леша увидел меня и улыбнулся, но потом его взгляд наткнулся на вышедшего следом Ботаника, и брови сошлись в недоумении на переносице.

— Что-то случилось? — спросила у него.

— А зачем ты его к себе притащила? — кивнул Леша на Ботаника, который деликатно стоял в стороне, рассматривая, наверное, невероятно интересный асфальт под ногами.

— Хотела заняться с ним сексом. Еще вопросы?

Скулы бывшего напряглись так, что я уж решила, что сейчас увижу зубную крошку. Потом он снова метнул взгляд в Ботаника. Ошиблась. Скорее, пострадают зубы ни в чем не виноватого парня.

— Могу предложить свои услуги, — вдруг улыбнулся Леша, остыв. — Проверено, качественно.

— Захотелось чего-то новенького.

Как бы ни хотела, но не язвить не получалось. И мы уже за день скатились с расследования до выяснения отношений. Что же дальше будет? Забудем про Лешину карьеру и смерть Лебедевой и продолжим склоки?

— Извините, — подошел к нам Ботаник. — Вы кота в машине забыли, а на улице почти тридцать градусов.

Вот черт! А еще Таньку ругала. Если бы не парень, то мне бы осталось утром только завернуть Тимошу в лаваш и продать на вокзале.

— Ладно, — щелкнула я брелоком. — У Лебедевой были родственники?

— Да, — быстро ответил Ботаник. — Мать-пенсионерка и сестра. Адрес я запомнил.

— Тогда поехали, — махнула я головой. Лучше пообщаться с малознакомыми женщинами, чем с Лешей. А вот он как раз и пригодится. Бросив через плечо ему ключи, я не сомневалась, что он их поймает, и коротко отчеканила: — Приехал, так побудь шофером. Я пока дело полистаю.

Устроившись на заднем сиденье рядом с начавшим нервничать Тимошей, открыла папку.

Мать — Лидия Аркадьевна Лебедева. Сестра — Карина Сергеевна Лебедева, инвалид первой группы. Младше Марины на полтора года. Адрес, место работы, допросы. Допрашивали почему-то только мать, может, сестра немая или что там еще бывает с инвалидами, что они не могут давать показания. В показаниях матери ничего существенного не было, но попытка не пытка, как говорится.

— Приехали, — сказал Леша, заглушив мотор.

— Не стоит нам всем идти к пожилой женщине с дочкой-инвалидом, — внес разумное предложение Ботаник.

— Да, — согласилась с ним. — Поэтому я пойду одна. А вы поговорите с ними, — кивнула на всезнающих бабулек во дворе дома, которые уже косились в сторону незнакомой машины и переговаривались. От таких редко что ускользает.