Восьмой круг. Златовласка. Лед (сборник) - стр. 89
Знакомый стук раздался, когда Берриган в третий раз допел заунывную песню и Мюррей все еще пытался составить ответ доктора Зинссер на свое письмо. Он, топая, подошел к двери и распахнул ее.
– Да-да, сэр.
Стоявший там человек прищурился, глядя на него. Это был не адмирал. Это был шофер в темной форме, водительскую фуражку он держал у груди в обеих руках – плотно сложенный, невысокий человек, на голову ниже Мюррея, со слегка помятым лицом и блестящими черными глазами.
– Черт, – произнес Мюррей. – Прошу прощения. Я принял вас за другого.
– Моя фамилия Кэкстон, сэр, – сказал шофер. – Я из службы заказа лимузинов. Вы мистер Керк?
– Да, но, видимо, не тот Керк, который вам нужен. Никакой машины я не заказывал.
Шофер недоуменно посмотрел через плечо Мюррея в безлюдную комнату:
– Сэр, есть здесь у вас еще кто-нибудь, кто мог позвонить?
– Нет. Сами видите, что здесь я один.
– Что ж, спасибо, мистер Керк, – сказал Кэкстон, и едва он это произнес, Мюррей понял, что крепко влип. Но поздно было что-то предпринимать, поздно было для всего, кроме сожалений.
Шофер отвел фуражку одной рукой, открыв другую с револьвером в ней, ствол его смотрел в живот Мюррея. Револьвер был опасного вида и почему-то казался еще опаснее из-за короткого двухдюймового ствола.
– Пошевеливайтесь, – сказал Кэкстон. – Сделайте шаг назад.
Мюррей попятился. Впервые в жизни, включая армейскую службу, он смотрел в дуло оружия, и этот вид уничтожил всю его браваду, оставив вместо нее мучительный, беспомощный гнев. Кэкстон вошел следом за ним в комнату и захлопнул ногой дверь. Недовольно нахмурясь, посмотрел на проигрыватель:
– Выключите эту штуку. Как вы только можете терпеть такой шум?
Мюррей выключил проигрыватель и снова взглянул на револьвер. Ему пришло на ум, что, если бы этот человек собирался стрелять, ему был бы на руку сильный посторонний шум, чтобы заглушить звук выстрела. Мысль эта его приободрила.
– Что все это значит? – спросил он. – Кто вас нанял?
– Никто не нанимал меня, мистер Керк. Если считаете, что я какой-то бандит, то глубоко ошибаетесь. Доходы я получаю законные. У меня шесть «Кадиллаков», в штате десять человек, имею половинную долю в хорошем гараже – это законно, не так ли?
– Конечно, – сказал Мюррей. – Особенно если брать клиентов под дулом револьвера. Кому принадлежит вторая половина хорошего гаража? Джорджу Уайкоффу?
– Может быть, да, – вкрадчиво ответил Кэкстон, – а может, и нет. Так или иначе, мистер Уайкофф очень близкий мой друг. Такой друг, что когда он говорит: «Мне хотелось бы познакомиться с неким мистером Мюрреем Керком», – я рад для него это устроить. Можно сказать, сделать ему одолжение. У мистера Уайкоффа много таких друзей. Несколько дней назад он встревожился, потому что некий мистер Гарсиа – латинос, у которого буфет на Восьмой авеню, – стал болтать лишнее, и вчера вечером один из этих друзей рассердился и потоптался на нем по всему телу. Теперь мистер Гарсиа в больнице «Монтефиоре». Говорю это на тот случай, если захотите навестить его с коробкой конфет или еще с чем-нибудь.
«Значит, вот что, – подумал Мюррей, – получил за пять долларов чаевых пуэрториканец с печальным лицом и застывшей бессмысленной улыбкой».
– Могли бы оставить его в покое. Он ничего не знает.
Кэкстон пожал плечами: