Воскресная мудрость. Озарения, меняющие жизнь - стр. 13

Опра: Мне очень нравится то, как вы классифицируете любовь в терминах великого и малого. Расскажите, пожалуйста, об этом.

Дэвид: Эту концепцию ввел великий теолог Августин. Он спросил, что такое грех. Сегодня мы говорим «я согрешил», когда съедаем калорийное пирожное. Но с точки зрения традиционной христианской нравственности грех – это нарушение или разрушение чего-то. Мне не нравится это слово: оно указывает на то, что наша внутренняя природа мрачная и извращенная. Но Августин нашел очень красивую формулу. Он сказал: «Мы грешим, когда путается порядок нашей любви».

Опра: Это очень близко моему восприятию мира!

Дэвид: Да, ведь наша любовь распространяется на многие вещи. Мы любим свою семью. Мы любим деньги. Нам нравятся сильные чувства, глубокие связи. Нас влекут слава, карьера, признание. Некоторые из этих привязанностей оказываются сильнее других. Например, семью мы любим больше, чем деньги. Любовь к истине тоже должна бы быть сильнее, чем любовь к деньгам. И если мы лжем ради наживы, мы нарушаем естественный порядок любви. Такова природа человека, что наши любови иногда путаются, выходят из-под контроля и меняются местами. Или, например, друг доверил вам свою тайну, а вы ее потом рассказали всем за обеденным столом; это значит, что свою любовь к популярности вы поставили выше любви к другу. Подсознательно мы всегда чувствуем, что это неправильно. Порядок нарушен. Поэтому было бы полезно сесть и сказать себе: «Что и кого я по-настоящему люблю? Кого и что я люблю больше или меньше? Чему я посвящаю больше времени – своей самой большой любви или нет?»

Опра: В чем заключаются великие дерзания?

Брене: Для меня это значит не бояться быть уязвимой. Открываться другим, оказываться на виду. Просить о том, в чем мы нуждаемся. Говорить о своих чувствах. Вести трудные разговоры. На наших экспериментах мы спрашивали людей: «Что вы называете уязвимостью?»

Опра: Большинство скажет, что это слабость. И знаете что? Прочитав вашу книгу «Великие дерзания», я поняла прежде всего, что живу в пространстве уязвимости. И к успеху меня привела уязвимость перед аудиторией. Я думаю, что это краеугольный камень доверия. Вы должны сознательно пойти на риск и открыться, жить как искренний и цельный человек. Если вы это сделаете, вы почувствуете себя таким же, как все. И это даст вам ощущение уверенности для того, чтобы быть собой, – а ведь именно это нам и нужно в жизни. Быть в полной мере собой.

Брене: И невозможно найти в себе такую отвагу, не пройдя через уязвимость.

Я направилась в кухню, где мой муж убеждал наших двух карапузов съесть положенную им кашу, и сделала официальное заявление: я собираюсь стать писательницей. Внутри меня росла эта жажда творчества. Я должна была начать писать, потому что это желание было у меня с детства. Вы просто замечаете в себе этот огонек; потом он, конечно, исчезает, и вам приходится снова его отыскивать. И это часть поиска своего места и предназначения.

Мой муж сказал: «О, это здорово», – и продолжал кормить детей. Вот и все. Так это и началось.

Я понятия не имела о том, как нужно писать. Иногда я вела дневник, еще с детства. Маленькой девочкой я писала какие-то рассказики, придумывала газеты и тому подобные вещи. Но годам к тридцати я совсем от этого отошла.