Воскрешение Лазаря (сборник) - стр. 19
Лазарь наполнил ванну горячей водой и, сняв одежду, залез в ванну. Тепло охватило все его измучившееся тело. Каждая клетка его организма испытывала блаженство. Дверь в ванну приоткрылась, и в проеме показалась голова девушки.
– Привет, – сказал Лазарь.
– Ну как дела?
– Класс!
– Отогрелся?
– Словно заново родился.
– Можно я к тебе заберусь? Тоже хочу погреться.
– Ладно, давай, только не касаться друг друга. Хорошо? – предупредил он.
– Ты девственник или – голубой?
– Я женатый человек. И у меня есть свои ограничения.
– Да нет, ты просто дурак!
– Жена мне это говорила. Я в курсе.
– Значит – можно?
– Залезай.
– Я только согреться хочу.
– Места хватит. Давай, залезай.
Мария зашла в ванную комнату, закрыла за собой дверь и полностью разделась, сложив вещи на стиральную машину. Лазарь закрыл глаза и держал их так, пока девушка не забралась в ванну.
– Все? – спросил он.
– Открывай глаза.
Лазарь открыл глаза и посмотрел на девушку, сидящую напротив.
– Ну как?
– Божественно, – ответила Мария.
Лазарь набрал воздуха в легкие и с головой ушел под воду. Держался там, сколько мог. Потом вынырнул и посмотрел на девушку.
– Можно тебя спросить кое о чем? – спросил он.
– Конечно.
– Скажи, там – в снегу – ты целовала меня?
– Зачем тебе это?
– Я хочу знать.
– Я уже не помню.
– Не ври. Все ты помнишь.
Мария немного помолчала, потом ответила:
– Один раз.
– Никогда больше не делай этого? Хорошо?
– Почему?
– Я не разрешаю.
Мария закрыла глаза и сказала:
– Ха – кто бы говорил?
– Договорились?
– Ладно – договорились. Все равно у тебя денег нет.
Она набрала воздух в легкие и с головой ушла под воду, полную белой пены.
СИЗО.
Полковник посмотрел на Лазаря и покачал головой.
– И ты ее не трахнул?
– Нет.
– Врешь! – не поверил тот.
– Пальцем не коснулся.
– А хотелось?
– Еще как!
– Значит, член не отморозил?
– Нет.
– А что помешало?
– Я не хотел изменять своей жене.
– Она же бросила тебя?
Лазарь подумал немного и сказал:
– Я верил, что внутри меня есть некая нить, которую нельзя порвать. Потому что потом – конец. Я не мог предать свою любовь. Я испугался боли.
– Ты боишься боли?
– Только душевной. К физической можно привыкнуть.
– Неужели, умирая, без сознания, ты почувствовал ее поцелуй?
– Да – почувствовал. Я его хорошо помню. Мне тогда казалось, что это моя жена меня целует. Я помню, какие у нее были горячие губы. На них падали снежинки и тут же таяли. Это очень приятно.
Полковник закурил сигарету и протянул пачку Лазарю. Тот отказался. Тогда полковник положил пачку на стол и пододвинул ближе к себе пепельницу. Стряхнул в нее пепел.
– Когда-то я тоже любил свою жену. Первую… А она – меня. Куда все это делось?
– Любовь – самая странная штука на свете, – заметил Лазарь.
– Я ничего не понимаю в жизни. Ничего… – Полковник пожал плечами.
– У вас седая голова.
– И очерствевшее сердце.
– Обычное сочетание в вашем возрасте.
– Да уж…
Лазарь поерзал на стуле и попытался сесть удобнее. Тело его затекло.
– Можно я встану и пройдусь по кабинету? – спросил он полковника. – А то у меня тело болит.
– Конечно, пройдись.
Лазарь поднялся и немного походил по кабинету, выглянул в окно. Толпа не расходилась и не стала меньше. Люди зябко кутались в одежду.
– Люди очень наивны, – сказал Лазарь, кивнув на окно. – Они готовы поверить во всякое чудо, если оно способно решить их проблемы. Они готовы страдать, терпеть, переживать и мучиться, чтобы прикоснуться к этому чуду. Я их не понимаю. Сам-то я во многом разуверился и в чудеса не верю. Уже давно.