Воскрешение - стр. 35
– Эту возьму… всю, – огласил свой выбор Дарк, кивнув головой на бутыль с вишневой настойкой.
Простыть моррон не боялся, а вот заснуть прямо за столом после двух-трех стаканов самодельной крепленой настойки опасность имелась. Пока же тратить на сон долее пары часов он не хотел. Ему нужно было как можно быстрее осмотреться в квартале, составить план местности, на которой, возможно, придется повоевать, а также на всякий случай продумать пути отступления. И только затем он мог предоставить своему телу полноценный отдых.
Старичок-хозяин тут же пододвинул к гостю выбранную бутылку, но при этом посмотрел на него искоса и очень-очень настороженно. Хоть Дарк в последнее время и вслушивался в филанийскую речь, пытаясь запомнить все ее интонационные переливы, но тренировать слух – одно, а упражнять язык – совсем иное. Акцент мгновенно выдал его, моррону лишь оставалось надеяться, что он не был раздражающе сильным.
– Да, я имперец, – не стал отрицать явного Дарк. – Что с того?
– Ничего, – уныло покачал головою старик, а затем, не скрывая сочувствия, добавил: – Просто не повезло! Че еще надоть?
– Зажаренную утку с яблоками подай и комнату дня на три приготовь, – сразу озвучил все желания моррон, не видевший смысла тянуть, ведь заведение ему подходило, и, не дождавшись ответа, ловко сорвал с бутылки одним лишь большим пальцем сургучовую печать. – Постоялец я тихий, девок водить не буду, плачу золотом, задаток прими!
Золотая монета покинула кошелек посетителя и тут же очутилась на липком столе. Дарк терпеть не мог кривлявшихся пижонов, которым обязательно нужно было прокатить монету по всему столу, прежде чем она попадет в руку новому хозяину.
– Жрачка щас готова будет, вон за тем стольцом подожди, – невозмутимо ответил корчмарь, готовый принять у себя постояльца, несмотря на врожденную нелюбовь филанийцев к имперцам.
Взяв ловко распечатанную бутылку, из которой пока еще не сделал ни одного глотка, моррон прошествовал к пустому столу у окна и на всякий случай сел спиною к стене, чтобы никому не пришла в хмельную голову бредовая идея попотчевать ненавистного имперца сзади бутылкой по голове. Однако, несмотря на громко озвученное происхождение, присутствующим по-прежнему была чужда агрессия или хотя бы откровенная неприязнь. Ветераны знали, что такое военная жизнь и сколько в этой спокойной и вялой с виду реке сильных подводных течений и скрытых под водой острых камней. Как ни странно, но отношение посетителей к Дарку даже немного улучшилось. По крайней мере, многие поняли, зачем бывшему офицеру понадобилось устраивать трюк с переодеванием в отставного сержанта. Казнокрада, дезертира иль иного преступника, покинувшего ряды чужой армии, ветераны рядом с собой чуток потерпели бы, а вот общество переодетого имперского агента им бы точно не понравилось. Раз чужак честно признался, что имперец, да и говорил с явным акцентом, значит, он не состоит на службе во вражеской разведке. Ни для кого не секрет, тем более для прошедших горнила войн солдат, что шпионы лопочут по-филанийски порой даже лучше и правильнее, чем урожденные носители языка.
Корчмарь не соврал, вишневая настойка взаправду оказалась хорошей: вкусной, утоляющей жажду, пьющейся легко и ничуть не затуманивающей мозг. Моррон едва успел сделать пару глотков, а на столе уже появились блюдо с зажаренной уткой в окружении моченых яблок и маленькая тарелка, на которой одиноко лежал ключ с выгравированной на нем цифрой «4».