Воскрешающая 2 Среди пауков (книга первая) - стр. 44

Труднее всего было изображать вольтов. Даже Татхенган на этом погорел. Пару раз я не поняла, что он изображает, а Нацтер, глядя на меня, не выдерживал напряжения и начинал смеяться.

− Лануф, я знаю, что у тебя есть… − Татхенган уже в третий раз обратился ко мне с немой просьбой об одной и той же карте.

Он, наконец, нашел более легкий способ довести до моего сведения, какую карту он хочет от меня получить. Он просто скрутил из покрывала большую букву «В», а черви изобразил прикладыванием руки к сердцу.

− Так бы и сказал, что тебе нужен валет червей, − произнесла я и осеклась. − О, я забыла! Молчу, молчу.

− Смеяться не запрещено, − произнес Татхенган.

Я посмотрела на свои карты и радостно воскликнула:

− Я выиграла!

Я выложила все карты на стол, отложив в сторону лишние. Четыре десятки, заменяли недостающих тузов.

− Но вы поддавались, так нечестно!

Султан и Нацтер тоже открыли свои карты и у обоих были собраны свои комбинации.

− Здорово, − опешила я, − так в эту игру нельзя проиграть.

− Можно, − весело проговорил султан, − если очень постараться. Итак, поскольку у нас ничья играем еще раз, но правила я изменяю. Теперь, чтобы взять друг у друга нужную карту, придется либо рассказать анекдот, либо сочинить двустишие с названием карты. Справитесь?

И мы, соглашаясь с новыми правилами, кивнули. Затем разобрав колоду, приступили к самой интересной части игры.

Первой угадывать начинала я:

− Нацтер, тебе нетрудно будет, мне отдать десятку бубен?

Султан многозначительно хмыкнул.

− Пожалуйста, − и Нацтер охотно отдал мне карту.

Я обратилась к Татхенгану:

− Я, конечно, не спешу, туз червовый попрошу.

Татхенган усмехнулся:

− Я бы рад его отдать, только где туза мне взять?

Мы засмеялись, а Нацтер недовольно произнес:

− Научите стихами разговаривать, а то я проиграю.

Наступила очередь султана:

− Нацтер, не пожалей, для меня вольта червей.

− А вот и не угадал! Лануф… − он замялся и, понуро опустив голову, продолжил: − Я стихов сочинять не могу, а анекдоты выветрились из головы… − он с тоской заглянул в свои карты. − Наверно, я проиграл.

− Не надо сдаваться сразу. Например, расскажи, что-нибудь смешное из своей жизни, − предложил султан.

− Ладно, но сначала я должен убедиться, что расскажу свою историю не зря. Можно?

Оба ждали, что я отвечу.

− Я согласна.

Нацтер выдержал томительную паузу.

− Тогда, Лануф, с тебя дама пик.

Я засмеялась. Нет давно я так не смеялась. До слез.

− Хитрец, − сквозь смех пробормотала я.

Карты не удержались в руке и рассыпались, падая на колени и на пол. Нацтер сохранял самое серьезное выражение лица. Татхенган некоторое время не понимал, над чем я смеюсь, но, когда я собрала карты и разложила их на столе рубашками вниз, поднялся и попросил Нацтера открыть свои карты. Свои он тоже открыл.

Я глянула на карты султана и на карты Нацтера. Так и есть пиковая дама у него!

− Ну и хитрец! − на меня снова накатил приступ смеха.

− Нацтер, это нечестно, − возмутился было султан, − ты нарочно попросил ту карту, которой у Лануф нет, чтобы ничего не рассказывать, − и тут он протянул ему руку, − но, несмотря на это, я хочу тебя поздравить…

Нацтер встал и тоже подал ему руку. В его глазах стоял вопрос.

− Я поздравляю тебя, с тем, что тебе удалось больше, чем мне. Ты смог рассмешить самую грустную женщину на свете.