Восхождение к власти: падение «ангелов» - стр. 37
– Эх, и вот за что мы душонки свои ложем тут? – неожиданно возмутился Яго, находясь в одной комнате с Данте. – Воевать против мракобесов и мелких царьков прошлого мира это одно, но вот на кой мы полезли бодаться с титанами, сила которых равна нашей силе? Эх, если бы не эта война я бы сейчас уже ужинал… а так, приходится терпеть всё это.
– Ради будущего, – тут же ответил Данте, не найдя лучшего ответа, продолжая смотреть на то, как лазерные лучи пушек рассекают пространство над полем. – Или ты хочешь, чтобы люди жили под пятой либшизы, как говорит Комаров, или на них висело ярмо коммун?
– Да в бездну это всё. Мне плевать на то, что говорит Комаров и его дружки. Чую я, у него свой интерес в этой сваре, да и ты на наш Рейх посмотри. А он чем лучше-то? Буквально неделю назад видел, как по приказу нашей церкви сожгли целый дом.
– И почему же?
– Потому что там была библиотека.
– Ах, вспомнил. Это же было хранилище всех книг еретических культов и «мистиков» Континентального Кризиса. Знаешь, я даже рад, что её предали огню.
– Да какая разница! Ты разве не видишь, что происходит с Рейхом? Мы все идём под диктат Канцлера… расстрелы, показательные суды, запрет верить, во что хочешь.
– А будто ты этого раньше и не видел. По-моему, Канцлер с этого и начинал. Яго, ты совсем память потерял? – усмехнулся Данте.
– Я надеялся, что когда всё наладится, Канцлер ослабит железную хватку, но всё получилось наоборот. Ох, не об этой жизни я думал.
– Может ты хотел бы вернуться в Сиракузы-Сан-Флорен нашей молодости? – Данте повернулся к Яго, и брат ощутил лёгкое осуждение в глазах брата, несмотря на то, что его очи скрыты за линзами маски. – Может, хочешь, чтобы весь мир прозябал в таком запустении?
Яго уже готовился раскрыть рот для ответа, но внезапно на второй этаж вбежал воин, громко доложив, и его голос разнёсся на всю пустую комнату, отразившись слабым эхом от белого потолка и такого же цвета стен:
– С севера! Враг наступает с севера!
– Тише, Вергилий, – потребовал Данте. – Доложи всё подробно.
– Господин капитан, элитные войска Директории Коммун обошли нас севера. Они разбили передовую роту десантников и приближаются к деревне.
Ноющее от боли плечо не позволило быстро схватиться за автомат, но всё же капитан подтащил к себе оружие и закинул его.
– Вперёд брат. На войну, – сдержанно ответил Данте. – Вергилий, передай мой приказ – пусть отряд готовится на улице к выходу. Готовность три минуты.
– Так точно, господин капитан.
– Нужно шумануть Дюпону и этому… Комарову.
– Я этим займусь, а ты иди готовь солдат, – сказал Данте и быстро прильнул к рации. – Дюпон, приём?
– На связи! – раздался бодрый голос.
– Принимай пост обороны. Мы выдвигаемся на север для остановки сил противника.
– Есть. Да поможет вам Бог!
– Комаров, – сменив канал, воззвал Данте. – Комаров, приём!
– Да, – послышалась грубая меланхоличная речь. – Комаров на связи.
– С севера наступает противник и у нас задача не пустить его в деревню. Ты с нами или останешься на обороне?
Спустя пару секунд молчания, пришёл ответ:
– Мы поддержим вас в контрнаступлении.
– Хорошо, жду вас на улице через четыре минуты. Конец связи.
Данте помедлил перед выходом, его рука воспоминаний одёрнула перед выходом и в памяти возникли образы семьи, картины того, что он может потерять. Там, за стеной здания рвутся наряды и гибнут люди, а его сознание унесено в далёкий град на семи холмах, где средь зелёных кущ Императорского Паркового Ансамбля он гулял с женой, наслаждаясь ароматом цветов и прохладой. Даже сейчас на мгновение аромат пороховой гари и вечерний жестокий хлад отступил перед воспоминаемыми чувствами.