Восхищение - стр. 46
Она как-то сказала, что блог – это ее искусство. Ее выражение мыслей. Современный амфитеатр, где облаченные в женщин мужчины разыгрывают древнегреческие трагедии. А я, стало быть, превратился в актера, за которым восхищенно наблюдают десятки тысяч глаз подписчиков.
Только Муза забыла об одной детали.
Я видел ее мысли с самого начала.
Мне приходилось записывать каждый свой день, чтобы не забыть, где реальный мир, а где нет. Я выбирался из воображаемой палаты, когда Муза была на работе, и читал ее блог, следил за тем, как она нахваливает себя и забрасывает в блогосферу крючки восхищения в погоне за популярностью и деньгами. Никак не может остановиться.
Мерзкая, мерзкая девка.
Я вырывал записи и прятал их, чтобы Муза получала только ту информацию, которую нужно.
О, она даже не догадывалась о том, в каком месте эксперимент провалился.
Она пришла, чтобы поставить последнюю точку в наших отношениях. Ей, видите ли, нужно закончить запись в блоге. Снять сливки. Завершить произведение.
А у меня припасен сюрприз. Я готовил его несколько дней.
Поймите же, мне на хрен не нужна была эта дешевая родинка. Это не финал. Никто не будет восхищаться лоскутом кожи.
А вот тонкие длинные пальцы – это очень круто.
Погодите минуту. Последнюю минуту.
Я заставлю Музу дать мне логин и пароль от ее блога. Я выложу туда фотографии ее пальчиков. И ее лица, укрытого новенькой сетью с рыболовными крючками. И ее вырванного гнилого языка.
Напишу: «Эксперимент не удался, друзья. Шизофреник не может излечиться самостоятельно. Ведь он не убивает людей. „Эхо мыслей“ – так, кажется. У него в голове срабатывает регулятор, понимаете? Можете ставить лайки или говорить, что фильм говно. Но финал, я считаю, удался».
У Музы не будет точки в ее прекрасных записях. Никто и никогда не узнает, что я сделаю с прекрасной девушкой «с ресепшена». Она просто исчезнет вместе с мыслями, образами и длинными красивыми пальчиками.
Деталь, восхищение, титры.
Дальние родственники
В то утро из кухни непривычно лился свет: желтые блики размазались по коридору и отражались от зеркала у входной двери.
Настя обычно просыпалась раньше родителей и первой нарушала ночную предрассветную тишину квартиры. Ей нравилось идти по темному коридору, будто сквозь остатки растворяющегося сна, и представлять себя персонажем книги, вроде вампира из «Сумерек».
Пока чистила зубы, услышала, как кто-то прошел мимо ванной, шаркая тапочками. Звуки были чужими. В семье никто не шаркал. Затем раздался слабый скрип, словно решили достать с балкона старый велосипед. До Насти донесся женский шепот:
– Эдик, ну я тебя умоляю!
Кто-то кашлянул.
Настя умылась и прошла на кухню, заранее приветливо улыбаясь.
Ночью должны были приехать какие-то дальние родственники. Папа нашел их через Интернет, когда полгода назад увлекся идеей собрать генеалогическое дерево Пыревых. Родственники были то ли по бабушкиной маме, то ли по дедушкиному племяннику. Настя не сильно разбиралась. Папа с ними долго и радостно переписывался в социальной сети, а затем пригласил в гости на недельку.
– Вы с Сонечкой, кстати, ровесницы! – воодушевленно говорил он Насте. – Тебе тринадцать, и ей около того. Найдете общий язык. В парк Горького смотаетесь, Москву-реку покажешь, Кремль. Что там у нас еще есть интересного? Здорово же, правда? Вот так живем, живем и не знаем, что у нас родня по всему свету раскидана!