Восемнадцатый легион. Книга 1 - стр. 26
Пара ударов, и Кастул уже не чувствовал боли. Он мог лишь бессильно наблюдать за тем, как его избивает тот, кто был его лучшим другом. Кровавая пелена залила глаза после особенно смачного удара. Боль острыми иголками колола тело. Он попытался встать, вяло пошевелившись, но тут же получил точный удар с ноги в голову и на этом оставил какие-то либо попытки сопротивления.
Свет факелов. Толпа людей, кто-то кричит, кто-то пытается их разнять, оттащить обезумевшего Аудакса.
– Что здесь происходит, уроды, мать вашу! – услышал он грозный крик.
А вот и центурион Ватиний пожаловал, вместе с опционом.
Кастул даже ухмыльнулся, видя озлобленного центуриона в одной набедренной повязке. Видать, разбудили беднягу ночные крики.
– Конец вам, куски дерьма!
Бам! И точный удар витиса прекратил страдания Кастула. По крайней мере, на время. Что там было с Аудаксом, он не знал.
Очнулся он уже в лазарете, откуда позже был переведен в тюремный барак, где с ним непременно побеседуют трибуны[22]. Для того, чтобы определить виновного и назначить соответствующее наказание. Потом, не сейчас.
Он уже знал, что сделает. Знал, что будет говорить. Да, сам виноват. Это не было дракой, просто в ночной темноте не разглядел Аудакса и случайно толкнул его. А тот сослепу выставил вперед руки, ну и Кастул на них наткнулся. Травм никаких не получал (не считая сломанного носа и пары ребер), точнее, это случилось из-за падения. Настил в лагере жестковат.
Кастул не хотел, чтоб Аудакса казнили. То, что произошло, должно было случиться, как бы он этого не боялся.
Ночь настигла Гая Кастула в его постели. Когда он открыл глаза, видение исчезло. Исчез и лагерь, и Аудакс. Все превратилось в непроглядную тьму. Кастул барахтался в ней изо всех сил, но она никак не отступала и разлилась острой болью в груди, заставляя сердце биться чаще. Дыхание его замерло на миг, и он проснулся. Объятый страхом, скорее позвал раба.
Верный Альба явился на зов сразу же. Видя, что старику снова плохо, поскорее разжег жаровню и поспешил за целебным травяным отваром. Последнее время его хозяину часто становилось не по себе в ночные часы. Врач, регулярно навещавший Кастула, сказал, что это плохой признак и дед скоро отправится покорять волны Стикса. Конечно, врач-то выразился по-другому, но суть все равно одна и та же. Альбе это не нравилось, он не хотел терять своего доминуса. Да и внуки хозяина будут несчастны. Эх, бедный доминус. Дав ему выпить отвара, Альба поспешил выйти из таблиния, оставив деда наедине с его мыслями. Наверняка же спать не будет.
На всякий случай Альба все же решил далеко не уходить и прилег возле порога. Мало ли что, сбереги боги. Если с дедом что-то случится, он будет рядом.
Но, вопреки опасениям раба, Кастул больше его не звал.
Выпитый отвар унял приступ «грудной жабы», и старому легионеру стало немного полегче. Он улегся было обратно в постель и попытался снова заснуть, но ничего не получилось. Ночное видение взбудоражило его ум, принеся тревогу и новые страдания. «А ведь все могло быть по-другому, – подумал он. – Совсем по-другому».
Сон был удивительно правдив. Наверное, это боги решили пошутить над стариком, продемонстрировав ему его прошлое в мельчайших подробностях.
Зачем он вспомнил это все? Зачем ему сейчас, спустя много лет, нести наказание за ту боль, причиненную Аудаксу? Почему нельзя просто прекратить эти страдания? Ведь он был тогда молод и глуп и не мог понимать, что творит!