Ворожея - стр. 27
– Ну не я ж с чужими ухажерами в траве катаюсь! Как есть блудница! – налитая красавица топнула ножкой, но отдавать так просто своего молодца не собиралась. Видать, у неудачливых полюбовников далече дело не зашло. – Давай-ка собирайся!
– Я? – невпопад уточнил молодец с видом собаки, добре отхоженной палкой.
– А то кто ж? Иль ты еще какую блудницу поджидаешь? Я тебе дам по бабам шастать! Так огрею, что мать родную видеть не захочешь, не то что девичьи подолы! – Крепкий кулак угрожающе мелькал перед носом лю2бого, вдвое возвышавшегося над пышнотелой девицей. – А ну шагай! Да куда ты?! Иль где-нибудь в кустах тебя еще какая полюбовница ожидает?
Милава сделала шаг назад, оступилась и чуть было не упала. Невольный плеск показался способным разбудить волота. Ворожея замерла. Стук сердца отдавался где-то в горле. Еще не хватало, чтоб ее тут обнаружили.
– Что ты… – попытался воспротивиться молодец.
– Лучше помалкивай! – гаркнула краса и потащила лю2бого за ухо в сторону деревни. Еще долго до берега доносилась девичья брань. Но даже когда ее полностью поглотил лес, ворожея почему-то не смела шевельнуться.
– Ну, а ты чего там хоронишься? – Милава вздрогнула. – Иль за мной следишь? – не оборачиваясь, спросила Воста. И когда только она углядела в густом камышатнике? Никак всплеск услыхала.
Ворожея несмело вылезла из укрытия. Воста обернулась и прохладно рассмеялась, точно мстя за отобранного полюбовника:
– И где ж тебя так угораздило выпачкаться?
Милава вспомнила, что еще не успела обмыть лика, и спешно стала стирать остатки глины.
– Ну как ночка прошла? – немного отрешенно спросила смуглянка.
– Как и всякая иная, – уклончиво ответила Милава. Незачем девицу втягивать в свои трудности. Не хватало еще, чтоб Кукоба обратила свой черный взор на Восту.
– А теперича куда?
– В деревню, – ответила Милава и улыбнулась. Вдруг представший перед глазами образ мамки придал уверенности. – А ты?
– И я с тобой, – Воста сплела в косу свои светлые волосы, поднялась, стряхнула с нового платья травинки. Ворожея не посмела справляться о последующих замыслах смуглянки, ведь ту едва ли нынче с радостью селяне привечать станут. Вести в деревне скорее ветра разносятся. Но и Милаве никто ликования не выкажет. Авось разом легче будет. Где одну пнут, там от двух очи отведут. Ворожея ступила на берег.
– Да ты платье-то надень, – задорно улыбнулась Воста. – Иль надумала упущенное в купальскую ночь нагнать?
– Ой, и то правда, – усмехнулась Милава, поглядев на себя.
– Что с ним, дядька Рафал? Что за хворь на моего братца напала? – тревожилась Услада.
– Не гони лошадей, девка, – седой мудрец поглаживал свою длинную остроконечную бороду и думал. Его черные очи буравили красивое лицо Алеся, испещренное язвами да гнойниками. Кожа молодца еще блестела от сока смоковницы, коим Рафал обтер хворого. Многое лекарь повидал на своем веку, но с таким недугом столкнулся впервые. Когда последняя капелька чудодейственного снадобья высохла, врачеватель с ужасом заметил, что на язвочках нет и намека на зародившуюся корочку. Боле того, гнойнички теперь усеяли и виски и даже проглядывались меж корней русых волос на темени.
Старый знахарь поспешил к лавке, где покоился узел с множеством целительных средств. Плохо дело. Рафал суетливо копошился в мешке и что-то бормотал, хватая то стеклянный пузырек, то деревянную коробочку, то глиняный горшочек, краем глаза ловя опасливый взгляд Услады.