Ворожей Горин – Фолиант Силы - стр. 11
– Я вся внимание, – взбодрилась Вилкина. Это предложение было либо смертным приговором, либо ее полной реабилитацией. И тот, и другой расклад Вилкину устраивал более чем. Сапогов же уселся прямо перед Катериной на стол и продолжил вещать заговорщицким тоном.
– Одни очень непростые люди, Катерина, поручили мне прояснить детали некоего дела, которое лучше не афишировать.
– Убийство этого, как там его, – Вилкина вновь посмотрела на страницы дела, – Коха Романа Абрамовича?
– Убийство одного из акционеров крупной строительной компании – лишь вершина айсберга. Причем не единственная вершина. Два дня назад в Тверской области рухнул самолет частной авиакомпании, который совершал перелет из Москвы в Лондон. Обстоятельства крушения выясняются, но нас, собственно, интересуют не столько они, сколько те, кто был на борту.
– Дайте угадаю, – Вилкина была заинтригована до предела, – тоже какие-то шишки из той самой строительной компании?
– Их теневой бухгалтер, – кивнул Сапогов. – Если Кох был лишь соучредителем и акционером группы компаний, то данный гражданин ведал всей их бухгалтерией.
– Так, – Вилкина внутренне подобралась и задала тот самый вопрос, который вот уже пять минут вертелся в ее голове, – а что вы, собственно, от меня-то хотите? Как я поняла, пусть и негласно, но меня вы решили потихоньку списать в утиль. Я, собственно, и не против – действительно была неправа и должна понести справедливое наказание. Но сейчас дело, которое вы мне доверяете, выглядит как повышение. А потому вы не будете отрицать, товарищ полковник, что мой вопрос более чем обоснован. Почему я?
– Потому что из всех моих людей, Катерина, только вы обладаете достаточным уровнем безрассудства, – Катерина вскинула бровку, Сапогов же продолжил. – Не отрицайте, капитан, вы пришли в органы, чтобы закрыть какой-то свой гештальт. Психолог из меня так себе, но сам факт того, что молодая и привлекательная девушка к тридцати пяти годам не обзавелась семьей и детьми, динамит любого, кто к ней подходит, и спит в обнимку с делами о маньяках и насильниках, говорит сам за себя. Вы кому-то мстите. Не кому-то конкретному, полагаю. Скорее, дело в ваших отношениях с этим миром в целом. Можете не отнекиваться, – Сапогов пристально посмотрел Вилкиной в глаза, – я и так все вижу – поджали губки, сжали кулачки и молчите. Не нужно мне отвечать, я уже сказал, что психолог из меня никакой. И мне нет никакого дела до того, решите вы свои психологические проблемы или же нет. Вы мне важны как инструмент, прекрасно подходящий для данного дела. Ничего личного – вы откровенно спросили, я откровенно ответил.
– И почему же именно я тот инструмент, что вам нужен?
– Потому что ликвидация верхушки крупной строительной кампании – это лишь начало, как полагает наш заказчик. Их служба безопасности тоже не сидит сложа руки. Вот, полюбуйтесь, – Сапогов достал откуда-то из вороха бумаг конверт и передал его Вилкиной. Из тугого бумажного пакета Катерина выудила фотографии. – Именно эту гражданку подозревают во всех эпизодах. Вы спрашивали, почему я выбрал именно вас? Все просто – вы с ней уже имели дело.
– Но это какая-то ошибка… – задумчиво протянула Вилкина, разглядывая серию фотографий, сделанных явно в разное время и разными камерами. – Когда я видела ее в последний раз, она была глубоким инвалидом…