Воровка Его преосвященства 2 - стр. 6
Только опять не получается. Проклятье!
3. Глава 2
– Как, разорвал помолвку?!
Преподобный игумен задыхался в холодном кабинете, дергая тесный ворот мантии, подобно железной руке обхватившей толстое горло. Утренняя изморозь на стекле складывалась в причудливый узор, где слабеющему мужчине чудилась виселица, упавший с мертвой головы клобук и неискренние слезы близких.
Тряхнув еще живой, пусть и разгоряченной головой, Его Высокопреподобие гневно смял тонкий полупрозрачный лист с изящным почерком. Цветочный аромат разлился по кабинету, напоминая умирающие на морозе лилии.
– С-с-сученок, – невнятно простонав ругательство, Вилард прикрыл глаза.
Рассвет едва занялся, дразня проснувшихся горожан обещанием морозца, а храм вовсю гудел, наполняясь топотом солдатских кирзовых сапог, спешными перебежками послушников и ароматом ячневой каши с мясом. Где-то в правой части храма сидел в своем роскошном кабинете наглый сопляк, склонившись над картой города вместе с командирами королевской гвардии, и отдавал последние распоряжения.
А он, преподобный игумен, остался здесь. И ничего. Не может. Сделать.
– Да чтоб тебя бесы в аду жарили и жрали трижды в день, недоносок.
Попытавшись войти на утреннее собрание как второе лицо церкви, он был вежливо выпровожен под предлогом невероятно срочной и важной задачи – отпеть свежих покойников, что замерзли по зимней стуже, и теперь так удачно лежали в молитвенном крыле, а после провести утреннюю службу в парадной зале. Иной раз он бы и порадовался, что часть прямых обязанностей Корвина легла на его плечи, так можно всем показать, что он станет куда лучшим епископом, но сегодня он был обязан сидеть в кругу командиров и внимательно наблюдать.
А этот нахаленок его просто выставил!
Но крайним ударом для хватавшегося за сердце игумена стало небольшое письмецо, начертанное на белоснежной дорогой бумаге, где плясали перед помутневшими глазами роковые строчки – граф Рэйн Теодор Корвин разорвал помолвку с виконтессой Инессой Милонской.
Принесший письмо слуга валялся без сознания в углу кабинета, не выдержав мощной оплеухи разгневанного начальства. А все потому, что посмел своим скудоумным языком порадоваться, что теперь-то митрополит наверняка осерчает и снимет епископа с должности за ослушание. Безмозглый тупица! Никогда.
– Никогда он его не снимет, – прошептал игумен, утерев испарину со лба хлопковым платком.
Любая из придворных титулованных куртизанок будет до одури счастлива занять место Милонской, выпрыгивая из собственных юбок, лишь бы нечитаемый взгляд графа Корвина остановился на ней. Но будет ли хоть одна из них иметь правильные ценности?
За год, что сопляк должен был отсутствовать, можно сделать многое. Например, убедить митрополита, что Корвинам даровано слишком много власти и получать на блюде другорян можно иным путем, ведь человек работает куда охотнее, когда на кону стоят не деньги, а жизнь маленького сына.
По крайней мере, Вилард всегда предпочитал не союзников, а слуг. Может, и митрополиту понравится идея разжаловать Корвинов до прислуги и не тратить драгоценную власть, деля ее с какими-то графьями?
Но все это возможно исключительно в отсутствие самого епископа. А он, сволочь, резко передумал волочиться за благородной юбкой.
– Ваше Высокопреподобие, – в кабинет тенью скользнул еще один слуга, из самых доверенных и сообразительных. Покосившись на бессознательного коллегу, он скромно промолчал. – От вас ждут известий.