Воронихи - стр. 37

– А тебе не пришло в голову переложить эту задачу на кого-нибудь из подчиненных? – поддразнила ее Скарлетт. Дорожка свернула к Дому Каппы.

– Ты же знаешь, как оно бывает. Далия говорит «прыгай»… – Тиффани подтолкнула Скарлетт локтем. – Нет, честно, ты в порядке? Если Мейсону вдруг нужно напомнить о том, что только каким-то чудом ему удалось заполучить самую умную, веселую и горячую женщину во всем кампусе, то я с удовольствием за это возьмусь. Ты заслуживаешь самого лучшего, и я никому не позволю…

Тут они подошли к входу в дом, и Тиффани резко остановилась.

– Боже мой, – выдохнула Скарлетт.

На входной двери, там, где их мог увидеть любой желающий, были прикреплены четыре карты Таро: королева Мечей, королева Жезлов, королева Кубков и королева Пентаклей.

И каждая из них была перечеркнута кроваво-красным косым крестом.

Во вторник, направляясь по узкой выложенной кирпичом дорожке к Дому Каппы, Виви вдруг поняла, что так и не приняла предложение стать кандидаткой в сестринство. В письме отсутствовала просьба об ответе, не было в нем ни адреса электронной почты, ни номера телефона. В девушке взыграл бунтарский дух, заставив ее остановиться. Она впервые услышала об этом студенческом союзе всего несколько дней назад, с чего же его члены автоматически решили, что ей захочется туда вступить? Но все же, глядя на элегантное здание сестринства, Виви знала, что не повернет назад.

Хотя последние несколько дней прошли в вихре ознакомительных мероприятий, лекций, вечеринок и встреч с разнообразными консультантами, она не могла не думать о приглашении. Мысль о нем витала на периферии сознания во время первого занятия по нейропсихологии (чтобы посещать этот курс, ей, первокурснице, пришлось получить специальное разрешение). Дрожь возбуждения мурашками пробегала по спине в похожей на музей библиотеке с редкими изданиями, где, к удивлению Виви, было позволено заниматься всем. Ее приподнятое настроение нарушало только воспоминание о том, как глупо она вела себя во время завтрака с Мейсоном. Симпатичный мальчик был мил с ней в течение пяти минут, а она уже возомнила, что он ею увлекся. У Виви сводило живот, стоило только вспомнить, с каким выражением лица подходила к их столику Скарлетт, улыбаясь приторной, высокомерной улыбкой. Скарлетт сразу невзлюбила ее, и, конечно, делу это не поможет. Вопрос в том, насколько антипатия этой красотки снизит шансы Виви на вступление в сестринство.

Серый четырехэтажный корпус Каппы стоял далеко от улицы, приютившись среди дубов, которые отбрасывали в сумерках длинные тени. Фонарики, которыми, как раньше подумала Виви, украсили деревья для отборочной вечеринки, никуда не делись и по-прежнему свисали с ветвей, но теперь, в отсутствие музыки и смеха, производили совсем другое впечатление. На каждом этаже имелись балконы, их кованые перила увивали плети ползучих растений, и Виви, не удержавшись, пофантазировала, каково это – посиживать среди такой красоты со стаканчиком мятного джулепа, чем бы этот самый джулеп не оказался.

В ожидании Арианы (девушки договорились встретиться снаружи) Виви поглядывала на дома по соседству. Хоть они и были громадными, но все же разительно отличались от тех стерильных особняков, которые считались в Рино верхом роскоши. Здесь преобладали постройки в викторианском стиле, было несколько величественных георгианских зданий и одно, выстроенное по канонам классицизма, с мраморными колоннами. У каждого имелись все те же балконы с коваными перилами, которые ассоциировались у Виви с Саванной. У большинства домов хотя бы по одной стене карабкался плющ, краска на некоторых облупилась – в любом другом районе это выглядело бы убого, а тут лишь добавляло ощущение декаданса. Эти здания напоминали Виви эксцентричных британских аристократов, о которых ей доводилось читать, – тех, что ходили в одежде от кутюрье и грязных ботинках и держали свои бесценные коллекции выцветающих живописных полотен в затхлости чердаков.