Вороньи игры - стр. 13
Торговцы смотрели на нас с явным осуждением, и мы прошли в крытый павильон неподалеку, где за совершенно немыслимые деньги нам предложили небольшую безвкусную пиццу. Не желая более экспериментировать с пивом, мы попытались заказать зеленый чай, но пожилой сердитый официант указал пальцем на чету пожилых немцев, на столике которых стоял крошечный фарфоровый чайничек с треснувшим носиком:
– Чайник с чаем сейчас у них. Когда они закончат, я вам заварю. Не раньше.
– А другого чайника у вас в кафе нет? – поинтересовалась я.
Тот раздраженно повел плечами и всем своим видом показал, что на нелепые вопросы не отвечает.
Позднее я поняла, что удивительным является уже сам факт, что коренной норвежец работает. Основная масса граждан этого европейского нефтяного эмирата, похоже, живет исключительно на пособие. Работают только гастарбайтеры. А малочисленная норвежская молодежь показалась мне сборищем деградирующих от безделья дебилов, появившихся на белый свет исключительно благодаря скверному качеству китайских презервативов.
Мы расстались с отцом возле входа в госпиталь. Он направился в аэропорт, а я, вернувшись в свое отделение, набросилась на больничный обед. Картофельное пюре и вареная курица показались мне изысканными яствами. Пока я с наслаждением запивала все это жидким чаем, ко мне подошла старшая медсестра и, виновато улыбаясь, сообщила, что из-за эпидемии гриппа в городе больница оказалась переполненной, и пациентов пришлось уплотнить.
– Надеюсь, вам не протестует возражать, что мы поставили в ваш палата еще одну новая кровать и пригласили до вас мужа, – пролепетала пожилая турчанка.
Когда-то она работала медсестрой в туристической Анталии, и ее заставляли учить русский язык.
– Чьего мужа?! – обалдела я.
– Ваш мужчина домашний приводили. Вы Эуридик Воронофф?
– Да…
– Значит, господин Александр Воронофф – ваша супружеская официальность!
– Какой еще Александр Воронов?!
Одним глотком я допила остывший чай и помчалась в свою палату, поправляя на ходу надоевший ошейник. Одышливая восточная женщина в светло-зеленом халате семенила за мной.
Действительно, в моей палате теперь стояла еще одна кровать, а на ней с книжкой в правой руке лежал мой симпатичный сосед по самолету. При нашем появлении он вскочил, неловко взмахнув замотанной в бинты левой рукой. Лицо его исказилось, видимо, от внезапной боли.
– Извините, – пробормотал он. – Меня перевели сюда, ничего не объяснив толком. Санитар не говорил толком по-английски. Я понял только, что у них какая-то эпидемия.
– А мне объяснили, что вы – мой муж!
Молодой человек изобразил неописуемое удивление.
– Ваша фамилия Воронов?
– Да, я Александр Воронов, можно Саша. Только я не понял…
– Я тоже Воронова, но Эвридика.
– Очень приятно.
– Что не в порядке плохая мужа господина? – спросила сестра, и смысл этого ее вопроса остался мне неведомым по сей день.
– О’кей! – махнула я рукой. – Не беспокойтесь!
И обратилась уже к Саше:
– Лучше вы, Саша, чем какая-нибудь гриппозная норвежская старуха!
– Спасибо за сравнение! – громко рассмеялся он.
– Извините… – Я виновато развела руками. – Сорвалось!
– Ничего! Я тоже не считаю, что я хуже старухи!
– Вы что, правда тоже Воронов?
– Могу паспорт показать!
– Не нужно, верю на слово! Хотя вы, несомненно, и не мой муж.