Ворон Хольмгарда - стр. 15
– Что же ты пре… – Гудбранд икнул, – предлагаешь?
Братья быстро переглянулись.
– Чтобы свататься к девушке, у которой братья бывали за морем… – Арнор взглянул на Арнэйд, стараясь по лицу понять ее желания. – Сначала мужчина должен показать, что не уступает ее родичам в доблести и она не уронит себя, покинув ради него такой прославленный род!
– Но не могу же я ждать, пока Олав соберется утроллить… то есть устроить еще один поход!
– Не нужно ходить так далеко, – подсказал Виги. – Сыновья Альмунда прошлой зимой пошли на край хазарских владений. А от нас можно сходить… да хотя бы дальше на восток по Мерянской реке. То есть по Валге. Восточная меря и чермису не богаты серебром, но уж челядь у них достать легко.
– Что, Гудбранд? – Арнор слегка склонил голову набок. – Нравится тебе эта затея?
– Ты хочешь, чтобы я снарядил дружину на восток?
– Именно этого я хочу.
– А вы? – Гудбранд пытался стряхнуть хмель и сообразить, во что ввязался.
– Да и мы, – Арнор взглянул на младшего брата, – пойдем с тобой, чтобы убедиться…
– Что ты можешь брать добычу с бою, а не покупать за недорого! – закончил Виги.
– Уж я сумею сделать это дело не хуже всякого другого! – заверил Гудбранд. – Но твоя сестра и Даг должны пообещать, что если я доставлю пять рабынь, он примет их как выкуп за невесту…
– Нет, – отрезала Арнэйд, когда все посмотрели на нее. – Ты, Гудбранд, идешь в этот поход ради своей чести. Пока дело не кончено, не стоит пытаться замышлять…
– Но дочь Олава поступила так! – напомнил толстяк Вигфус, хозяин из Ульвхейма. – Она пообещала выйти за Годреда сына Альмунда, когда он отомстит! Если дело его удалось, они, надо думать, давно поженились.
– Ульвхильд – дочь конунга! – Арнэйд подавила вздох. – Пытаясь во всем подражать ей, я была бы смешна!
В тот вечер она еще не знала, насколько более мудрой, чем Ульвхильд, показала себя сейчас…
Глава 3
Назавтра Арнэйд с досадой вспоминала пир и спрашивала себя: да чем ей так не угодил Гудбранд? И мужчина, и жених он лучше всех в Бьюрланде – кроме ее родных братьев, конечно. И собой недурен. Уж лицом он не ётун – правильные приятные черты, свежий вид, всегда он приветлив и весел. Она сама едва ли понимала, чем он ей не нравится. Может, слишком мягким взглядом, слишком пухлой нижней губой, что делало его таким непохожим на… на того, о ком ей вовсе незачем думать. Если рассудить толком, эта мягкость во взгляде обещает его жене спокойную жизнь. Гудбранда никто не считает человеком вздорным, и, наверное, с ним будет легко поладить. Но Арнэйд не ощущала охоты стать его третьей женой, даже если ей достанутся в наследство все наряды двух первых.
Да и поздно думать. И Гудбранд, и ее братья дали обет на священном пиру Дисаблота, перед богами, альвами и дисами, приглашенными к угощению, и нельзя отказаться от похода, хоть они все трое перед этим женись.
На отца Арнэйд поглядывала не без смущения. Дело-то вышло нешуточное, и многие назовут причиной ее разборчивость – как это скажется на добром имени их дома? Привередливых невест не уважают, и женщина, которой никакой жених не хорош, обычно заканчивает плохо. Даг прятал от дочери глаза, укрепляя ее опасения.
Как вскоре оказалось, Даг сам чувствовал себя отчасти виноватым перед нею.
– Послушай, Аркей… – сказал он ей вечером, когда она замешивала ржаное тесто для лепешек.