Вор и проклятые души - стр. 40
Внутрь зала первого этажа падал слабый ночной свет – мне этого достаточно. Сделка многократно усилила магические таланты. Я видел, как кошка во тьме – просторный зал с несколькими проемами, за которыми снова тьма, и никого из неупокоенных. Внутри башни было подозрительно тихо.
– Проклятье золотых слонов! – выругался Бран, он тоже внутри донжона. – Ничего не вижу!
– На ощупь иди! Помнишь, где лестница?
Война снова выругался и, найдя рукой стену, двинулся вдоль нее к каменным ступеням. А я воткнул острие сабли в первого эльфа. Они уже рвутся к нам.
– Кровь и песок!
Целился в глаз, но мертвец попытаться прыгнуть, и бракемарт вонзился только в шею! Это укус комара для такой твари! Я только успел пнуть неупокоенного назад, чтоб тот не оказался за спиной, а новые мертвецы за ним лезут и лезут. Я с остервенением рубил гнилую плоть на старых костях, и пока удавалось сдержать натиск нежити. Но с той стороны их все больше, скоро напор эльфов превратится в подобие стихии, и придется отступить.
Иначе мертвяки погребут меня под собой, как тогда, когда вместе с Ирмой и Браном попытались отбиться в первый раз.
Предвестник уже у каменных ступеней. Как же медленно он все делает! Быстрей! Я чуть не взвыл от злости! Здесь, у входа, долго не выстою и, конечно, отступлю к лестнице внутри узкого коридора, что поднимается наверх вдоль стены донжона. Там, отходя, поднимаясь по ступеням за Браном, и буду сдерживать мертвецов.
Но сможет ли Война отбиться от того, кого не видит, если неупокоенные появятся сверху?
Снова кровь и боль! Я захрипел, отпрыгнув, и широким взмахом рубанул вниз. Мертвая эльфийка пролезла меж ног других неупокоенных и вонзила клыки в ногу. Сабля перерубила ей шею. Кинжал в левой руке остановил нового тянувшегося ко мне мертвеца, на сей раз удачно поразив черный глаз.
Неупокоенный застыл, его толкнули, и тонкий стилет попытался достать мое сердце. Я легко отразил кинжалом неточный выпад очередного мертвяка, снова делая шаг назад. А эльфы, словно слившись в сросшееся телами одно многоглавое и многорукое чудовище, заполнили собой весь проем в каменной стене донжона.
Их больше не удержать!
Я бросился к ступеням, занимая новую позицию на первой из них. Брана не видно и, значит, он на втором этаже или почти там. Хорошо!
– Как ты? – заорал я.
Неупокоенные с шумом ввалились в нижний зал, и ответа я не услышал. Вот это плохо! Я пятился по ступеням наверх, постоянно оглядываясь, стараясь не упустить неупокоенных из вида, а они потеряли меня. Заходящие сейчас в башню мертвецы топчут тех, кто первыми одной слитной массой вдавились внутрь. Почти все они упали, не успев встать на ноги.
– Куча мала у вас, гады, – негромко вырвалось у меня. – Развлекайтесь, твари.
С Браном все в порядке. Я шумно выдохнул, когда нагнал его. Он в самом деле добрался до второго этажа. Обмякшая Ирменгрет все так же на плече, а вперед устремлено острие шпаги.
– Хоть что-нибудь видишь?
– Есть немного, – послышалось сверху, – когда мимо бойницы иду.
Я смотрел на проем слева от предвестника. Темный ход ведет на первый уровень главной башни Волчьего дома. Там кто-то есть! Клянусь Харузом!.. Клянусь Стариком… Я горько усмехнулся, вспомнив о предводителе ночных крыс.
Бран поднимался дальше, я шел за ним. Внизу шумят немые мертвецы, но по ступеням никто не поднимается. Это не надолго. Проклятье! Спина взмокла, я чувствовал неладное и не сводил взора с черного прохода на первый этаж.