Вопреки - стр. 11

– Все зовут Мар, – ответила, стукнув тарелкой с нарезкой из колбасы и сыра о стол.

– Есть братья, сестры?

Постаралась не смотреть на фотографию висящую на стене, где Руслана держала на руках в роддоме новорожденную Юльку. Теперь без Юльки.

– Я единственный ребенок в семье.

– Замужем?

Марина насупилась, подозрительно глядя на Арвила, на фоне, которого на кухне казалось, не развернутся.

– Может паспорт показать? Двадцать лет, не замужем. К чему этот допрос?

– Обычная беседа.

Она с отчаяньем вздохнула, пытаясь взять себя в руки, которые к тому же нервно подрагивали.

Арвил хмурился, наблюдая, как она режет хлеб.

– Откуда ребенок?

Остановилась, сжав кухонный нож в руке, и негодующе посмотрела на него:

– Какая разница? Зачем кому-то понадобился это все? А? Что это за место такое, остров?

– Нет.

В кухне повисла напряженная тишина, чайник пыхтел на плите, и со двора доносились пронзительные детские крики.

– Послушай, все произошедшее похоже на бессмыслицу, потому будь добр, не грузи, – проговорила она, стараясь успокоится. – Я даже не знаю, жива она или нет.

– С ней обращаются, как и положено с членами королевской семьи.

– Королевской! Семьи? – повторила Марина, чувствуя, еще немного и сорвется.

Он кивнул и встал.

– Скажи, я могу умыться, обработать это.

Раздраженно показала пальцем в сторону ванной, с сочувствием разглядывая рану на его лице. Закипел чайник, и она сняла его с плиты.

–Найдутся ножницы?

– Что ты хочешь делать?

– Побриться и подстричься, здесь жарко.

Она кивнула. Нынешним летом стояла невыносимая жара в тридцать и выше градусов тепла. Одежда у него далеко не легкая. Из плотной ткани бриджи, кожаный камзол, да еще и плащ с сапогами как-то совсем не вписывались в жаркий городской тренд.

Мужчина прошел в ванную и закрыл дверь.

Решила дождаться, пока он включит воду, чтобы позвонить. Взяла сотовый. Пройдя в зал, порывшись в шкафу, отыскала джинсы шурина и футболку. Поразмышляв еще пару минут, робко постучала в дверь, за которой до сих пор стояла оглушительная тишина.

Тихо щелкнул замок, и удивленный Арвил высунул голову.

Взрослое лицо оказалось идеально выбритым, на квадратном волевом подбородке совершенно здоровая кожа, каштановый волос коротко острижен.

– Десять минут, – забыв, что хотела сказать, произнесла Марина, разглядывая жесткие, помолодевшие черты.

Взгляд против воли сползал вниз на широкую грудь, где на золотой цепи висел медальон в виде плоской спирали в ромбе. Еще ниже, на кубики пресса. Еще ниже, на …

– Благодарю, – ответил он, взял стопку и закрыл дверь.

Послышался звук воды. Пока Марина ощущая, как нарастает жар в груди, прошла на кухню и плюхнувшись на табуретку, попыталась унять неизвестно откуда взявшееся беспокойство и присоединившееся к тревоге чувство полного фатума. Словно реальность брала свое, продавливала психику бытьем, настаивая на рациональных поступках. Медальон показался буквально знакомым. Будто бы она видела такой тысячи раз. Посидев минут десять, она вспомнила, что собиралась позвонить. Набрала заветные «02». В трубке послышались гудки.

–Дежурное отделение. Лейтенант Цвигридов слушает.

Открыла рот, но ответить не успела, связь с щелчком оборвалась. Телефон выключился.

Он стоял полураздетый, как великан, угрожающе вращая кистью руки.

– Ты вырубил телефон, – возмутилась она, пугаясь не столько свершившегося, сколько будущего.