Вопреки, или Ты меня не купишь - стр. 20
– Ты не ответила, – смачивая мои раны, он поворачивал ладони, обжигая теплом своих рук и тут же охлаждая влажным тампоном.
– Да, бабушка, – решила соврать, а то подумает, что я какая-то дикарка, а не дочь крупного бизнесмена. – В память от нее осталась.
– Мне нравятся такие, – Ренат помолчал, по-мальчишески заулыбался, – винтажные вещи. Они родные и теплые.
Я осторожно кивнула. Проследила, как он выжал ватку и, подсев немного ближе, взял мою вторую руку, приложил тампон к ожогу – левая рука пострадала сильнее, на ладони горели три полосы, сплетенные в одну, и малейшее движение вызывало жуткую боль.
– Это сода. Она поможет снять острое, завтра станет легче. Нужно было сразу обработать, – муж сокрушенно покачал головой, отбросил ватку и пшикнул себе на ладони пены от ожогов, растер ее. – Давай, – показал жестом, чтобы я развернула ладони вверх. – Немного попечет, – опустил руки с лекарством и слегка коснулся моей кожи, прижал плотнее, вызывая огненные волны между нашими ладонями.
Это было необъяснимо интимно, хотя жжение и боль выбивали из меня все мысли и ощущения. Я тихо застонала и на миг прикрыла глаза. Муж отцепил руки и, наклонившись, подул на мои ладони.
– Еще немного. Потерпи, – и снова подул. Прохладный воздух щекотал и разносил колючки по всему телу.
Я с трудом могла понять, где тот Ренат – страшный медведь, о котором говорила мама, а где внимательный мужчина, который, между прочим, сказал, что любить меня не собирается. Так что, все, что происходит сейчас – просто бережливое отношение к купленной дорогой вещи.
Ухаживания Рената не отталкивали, напротив показывали его с хорошей стороны. Хотя я все равно ждала подвох, ждала, что начнет лезть, раздевать… и это пугало.
Глава 10
=Есения=
– Есть хочешь? – спросил муж, когда пена на ладонях растаяла, жжение слегка успокоилось, а молчание до жути затянулось. Казалось, что тишину в комнате залили эпоксидной смолой, и мы оба увязли в ней по горло.
Наши взгляды закипали, скрестившись, хотелось отвернуться, но я была словно приклеена. По телу скакал настоящий табун озноба, и я себя сдерживала, как могла. Только зубы цокали друг о дружку.
Мотнув головой, я забрала руки и сложила их на коленях ладонями вверх, чтобы не тревожить царапины.
Ренат молча поднялся, я заметила, как туго сомкнул губы и отвернулся с бесстрастным выражением на лице. Кровать слегка качнулась, выдавая мягкость и упругость матраса, и мне снова захотелось облегченно выдохнуть. Когда Волгин слишком близко, я будто задыхалась, тонула и захлебывалась странными эмоциями, смешанными со страхом, предвкушением и надеждой.
Надежды было, вопреки всему, больше. Хотелось увидеть в муже нормального человека, которого я смогу полюбить. Или хотя бы смогу привыкнуть и не дергаться.
Я очень не хочу притворяться. Актриса из меня никакая, даже в колледже никогда не участвовала в сценках, потому что недостоверно играла. С меня только смеялись, и такой позор снова я не переживу.
Тишина разорвалась мощным щелчком, окна подсветились молнией, я зябко поежилась и чуть не обняла себя руками, в последний момент опустила ладони снова на колени. Не хватает снова дернуть царапины, мне только легче стало.
Вспомнила, как бегала по саду в новом голубом платье, которое сшила бабушка Есения, тогда еще живая – моя любимая нянечка, и неуклюже перецепилась через лозу хмеля. Она так сильно дернула нежную кожу, обвив лодыжку, что до сих пор остался витиеватый шрам в виде спирали.