Вопль кошки - стр. 9
У нее были темные волосы и зеленые глаза, и она была вообще не похожа на Джеффри. Я некоторое время таращилась ей в лицо, прежде чем заметила хоть какое-то сходство. Она провела меня через гостиную, где несколько родителей, развалившись на креслах и диване, смотрели футбол на низко стоящем телевизоре, а вентилятор в углу обдувал их воздухом. Я торопливо прошла мимо них на кухню, где складировали фастфуд. Раздвижные двери, выходящие на заднее крыльцо, были широко открыты. Снаружи толпа почти-девятиклассников устроила спонтанный футбольный матч, а родители общались, сидя за складными столами, расставленными по двору. Рядом с крыльцом стоял гриль, за которым какой-то дядька одной рукой переворачивал котлеты для бургеров, а в другой держал банку пива. Двор окаймляли свечи от комаров, замаскированные под факелы тики.
– Кот!
Джеффри сидел на складном стуле сбоку от крыльца, а по бокам от него расположились два старых слюнявых сенбернара. В кои-то веки он был в футболке и шортах. Меня поразило, что ноги у него волосатые. Не то чтобы я не ожидала, просто мне в голову не приходило, что ноги у Джеффри – не штанины цвета хаки.
Мне вдруг показалось, что я чересчур расфуфыренная. Мама предложила купить мне платье, чтобы я раз в жизни красиво нарядилась, хотя сама я тоже предпочла бы шорты и футболку. С платьями у меня проблем нет, но не когда я единственная девочка на вечеринке парней-старшеклассников.
Джеффри подскочил.
– Прости, – сказал он. – Я бы тебя встретил у двери, но не знал, когда ты придешь. Хочешь… Хочешь попить чего-нибудь? Сейчас у нас только газировка. И вода, но она из-под крана, если ты такую пьешь…
– Да нет, – ответила я, – и так нормально.
Джеффри улыбнулся.
– Я очень рад, что ты пришла, – проговорил он.
– Я тоже, – сказала я.
И тут мне в затылок врезался футбольный мяч.
Кис-кис, киса
Джейк Блументаль – негласный лидер неизменных. Когда все только началось, когда мы только попали в Школу – поодиночке, без воспоминаний о том, что произошло, – когда мы стали меняться, когда поняли, что эти перемены рано или поздно нас погубят и что нам отсюда не выбраться, он собрал свою шайку говнюков-затейников и соорудил крепость в офисах администрации. За едой в столовую они ходят по прямой и никогда не попадают в паутину коридоров, где те, кто преобразился, живут в страхе наткнуться на шатунов.
Объясню контекст.
Джейк и его компашка придурков нас боятся.
Вот и весь контекст.
По словам Джеффри (он единственный, кто их не пугает, с кем они хоть сколько-то готовы общаться), они считают, что мы преображаемся, потому что нас «отвергли», и, если войти с нами в контакт, тоже начнешь преображаться. А если это произойдет с ними, они никогда не выберутся из Школы. Некоторым из них кажется, что из-за нас мы все тут и застряли, как будто в Школе мы на карантине. Как будто выбраться можно, только избавившись от нас, как от инфекции.
Всеми этими теориями они лишь красиво маскируют свой страх. Я-то понимаю – раньше я боялась их. Может, и сейчас немного боюсь. Пусть мое лицо и превратилось в кошачью маску, это еще не значит, что у меня меньше шансов на побег, чем у тех, кто сохранил свою нежную кожу, открывающиеся рты и глаза. Поэтому, когда Джеффри передает мне очередную теорию Джейка, я записываю ее в раздел «хрень» и забиваю.