Волшебство любви - стр. 12

Чарли глотнул еще чаю. На этот раз Эдвард уловил аромат бренди и едва не покачал укоризненно головой. Мог бы и сам догадаться… Но возможно, на этот раз Чарлз и заслужил глоток спиртного.

– Смею ли я спросить, что произошло? – спросил Эдвард, опустив взгляд на ногу брата.

– А, ты об этом. – В глазах Чарли вновь появился привычный насмешливый блеск. – Драка – есть что вспомнить. Их было трое, настоящих громил. Я справился с двумя, но в конечном итоге мне пришлось удирать верхом. Конь с ходу перемахнул через первый забор, но вторую преграду взять не смог. И когда я лежал на земле фактически без сознания, третий разбойник догнал меня и закончил то, что начал. – Он вытянул свою травмированную ногу, рассматривая ее почти что с гордостью. – Теперь я настоящий инвалид. У меня останется ужасный шрам.

Эдвард не поверил ни слову. Он научился по глазам определять, когда Чарли врет.

– Надеюсь, драка того стоила, – сказал Эдвард, поджав губы.

Чарли ответил ему с ухмылкой:

– На все сто!

На этот раз, уходя от Чарли, Эдвард подозвал слугу, который выскользнул из комнаты следом за ним.

– Давно у него нога в таком состоянии?

– Чуть больше недели, милорд, – ответил Барнс. – Доктор считает, что она хорошо заживает.

Эдвард кивнул:

– Как все произошло?

Барнс помялся в нерешительности, но Эдвард сказал:

– Я знаю, что он сломал ногу не в драке и не упал с лошади. Я хочу знать, есть ли угроза того, что его вторую ногу ждет та же участь.

– Он оступился на лестнице, – пробормотал Барнс, виновато глядя на Эдварда. – В тот вечер он поздно вернулся домой.

Итак, не было ни ревнивца мужа, ни партнера по игре, требующего возврата карточного долга. Эдвард вздохнул с облегчением.

– Спасибо, Барнс. Пожалуйста, проследи за тем, чтобы он оставался под постоянным наблюдением врача.

– Хорошо, милорд. – Барнс поклонился и поспешил удалиться, как только Эдвард его отпустил.

Выходит, Чарли был вне игры, хотя и не из-за недостатка заинтересованности. Джерард нашел весьма элегантный способ устраниться от дел, отправившись, вполне в духе Дон Кихота, в погоню за призрачным шантажистом. Если отец при всем своем влиянии, средствах и железной решимости так и не смог отыскать негодяя, то, с точки зрения Эдварда, у Джерарда вообще не было шансов. Он словно забыл о том, что располагал той же информацией, которая завела в тупик сыщиков, нанятых отцом. Впрочем, Эдварду было не привыкать к подобной ситуации. Если честно, то она его устраивала: Чарли прилагал слишком мало усилий к достижению цели, Джерард – слишком много. Теперь он, Эдвард, мог спокойно, ни с кем не совещаясь, заняться переговорами с юристами.

В конце концов, он привык отвечать за все и не желал для себя иной участи.

Франческа, леди Гордон, приехала на встречу слишком рано, что было совсем не в ее привычках.

Она, как всегда, одевалась с особым тщанием. Первое впечатление, по ее убеждению, было самым важным, и Франческа отдавала себе отчет в том, как важно с первой встречи задать верный тон. Этим утром на ней был наряд из серого шелка с черной бархатной оторочкой – весьма элегантный ансамбль, который воздавал должное цвету ее лица и волос, а также указывал на солидный статус. Возможно, этот наряд мог навести на мысль, что ее положение в обществе несколько выше, чем есть на самом деле, но в этом беды не было, а совсем наоборот. Мужчина, на которого она сегодня собиралась произвести впечатление, не был ни политиком, ни потомственным аристократом, ни светским львом. Джеймс Уиттерс был важнее любого представителя вышеперечисленных категорий – он был солиситором и при этом считался в Лондоне лучшим в своей профессии – бесстрашным, хватким, ловким и умным. По отзывам его весьма довольных клиентов, Уиттерс балансировал на самом краю законности в отстаивании их интересов, и иногда ему даже удавалось отодвинуть границы законности. Именно это Франческе и требовалось. Ей нужен был адвокат, и он, черт побери, должен был быть лучшим.