Волшебный театр Гримгора - стр. 8
Ник поднял руку к лицу, нащупал у виска неровный край ткани и торчащие нитки.
– Это по-настоящему?! – испуганно шевельнулась мысль под разошедшейся тканью.
– А как же! – начал гробовщик, но тут откуда-то сверху появилась огромная механическая рука, ухватила Ника и утащила прочь.
Минуты две-три рука таскала мальчика по темным и пыльным закоулкам, а потом снова подвесила на конвейер. Кажется, это был другой, не тот, на котором Николас ехал раньше, но точно сказать было невозможно. Впереди через три пары пустых прищепок висела серая мешковатая кукла. Она не поворачивалась и вообще не подавала признаков жизни. Тогда Ник сам повернул голову назад и увидел тощенькую тряпичную куклу с большими поролоновыми ушами. Что-то в ней было такое знакомое… Причем, скорее всего, те самые уши!
– Эй! – Ник сначала закричал, но потом перешел на шепот, так, на всякий случай. – Ты кто и как сюда попал?
– Я? – неуверенно проговорила кукла, приподняв голову. – Я пошел в театр. Нам дали пропуск в специальную ложу…
В этот момент Николас почти узнал его. Тут конвейер ускорился, нырнул вниз, а затем остановился посреди большого светлого зала.
9
В карцер!
Прищепки раскрылись, и Ник упал вниз с большой высоты, даже успел испугаться в полете. Приземление оказалось неожиданно мягким и безболезненным. Мальчик без труда поднялся на ноги и понял, что пол в зале из плотного просаленного брезента. Яркий свет все еще слепил и не давал хорошенько осмотреть все вокруг. Но Николас почувствовал – он оказался в толпе, среди множества других кукол. Тут свет изменил направление, и стала видна фигура впереди на пьедестале. Она нависала над толпой, а за ее спиной выстроились другие, не менее зловещие, существа.
– Слушайте меня, пупсики! – рявкнула фигура. – Я генерал фон Зиннер! И теперь ваши тряпочные тушки принадлежат мне!
Генерал был большим оловянным солдатиком с истертой краской. Одну из рук ему заменял обломок кухонного ножа. Тем временем фон Зиннер продолжал:
– Мне не важно, как и почему вы сюда попали. Мне не важно, кем вы были раньше и чего хотите сейчас. Важна лишь ваша работа и ваше послушание. Любая попытка неповиновения будет караться!
Тут из-за спины генерала вперед вышли другие солдатики: два стрелка со штыкастыми винтовками, индеец в ярких перьях и рыцарь в покореженных жестяных доспехах.
– Здесь командуют игрушечные солдатики? – подумал Николас.
И тут же генерал указал на него своим кухонным ножом.
– В карцер салагу! Пусть там поучится вежливости! – завизжал фон Зиннер.
– Но я же ничего не сказал… – начал было Ник, но потом вспомнил про свои громкие мысли.
Впрочем, это уже не имело значения – индеец и рыцарь схватили его и потащили куда-то по темным коридорам, так что очень скоро он оказался в темной и дурно пахнущей комнате. Точнее, в штопаном брезентовом мешке с небольшой дверью, запертой снаружи на молнию. Николас плюхнулся на комок свалявшейся шерсти в углу. Кажется, он оказался в опасности. Или, как говорят на фабрике, попал между спиц. Однажды с ним такое уже случалось, когда цыгане заманили цеховых мальчишек в свой фургон, а потом погнали на всей скорости. На счастье, у толстого Марка нашлось огниво, и Ник уговорил его поджечь крышу фургона, а потом сбежать. Или вот сегодня днем, когда Альберт Пемскок натравил на Ника банду мальчишек, тоже попал между спиц. И главное, никак не выкрутишься, не докажешь, что Альберт врет. Кстати о банде! Теперь Ник узнал ту ушастую куклу на конвейере! Тот самый мальчик, что говорил от имени Городских Теней! Как же он оказался в театре? Наверняка пролез без билета. А может, это мастер Гримгор провел на представление хулиганов. Но зачем? Вопросов оказалось слишком много. Ясно было одно – Николас Гонт снова попал между спиц, но теперь у него нет огнива. Да и театр мастера Гримгора куда сложнее цыганской повозки. Если его поджечь, наверняка сгорит множество кукол, а с ними и поджигатель… Ник принялся осматривать и ощупывать свое тело. Сомнений быть не могло – он и сам стал куклой. Тряпичным мальчиком с деревянными суставами. Немного подумав, Николас понял, что совсем не испугался. Возможно, быть куклой даже лучше, чем мальчиком-разнорабочим на ткацкой фабрике. Кто знает?! Эти рассуждения утомили Ника, и он заснул, уткнувшись тряпичным носом в свалявшуюся шерсть.