Волшебница по привычке - стр. 29
– Вот и я об этом! – Макс остановилась, упрямо тряхнула волосами. – Она не думает ни о ком, кроме себя и своих проблем! Ей всего лишь надо было подготовиться, заранее продумать все!
Дамиан не сдержал смешок:
– И это говоришь ты?
– Да! – Макс нахмурилась, покачал головой. – Потому что ты у меня один. И я не хочу, чтобы ты погиб…
– И ты ради этого готова обвинить всех? – Ярость заставила сказать его чуть резче, чем хотел.
Сестра вздрогнула, как от пощечины.
– Нет! – выдохнула она сердито, отворачиваясь, и прошептала едва слышно: – Не могу тебя потерять. Я не помогла папе и дедушке… а теперь ты. Почему они не написали мне? Почему не позвали, когда на Скалистый напал сумеречник?! Почему выбрали Лорана? – голос Макс дрогнул.
Дамиан в два шага оказался рядом с сестрой. Развернул и замер, не зная, что делать. В глазах Макс блестели слезы.
Сестра никогда не плакала. Ни разу в жизни. Ругалась, крушила мишени. Но не плакала. В день, когда от рук сумеречника погибли отец и дед, она разнесла весь арсенал. Кобольд две недели вытаскивал из стен дротики, так глубоко их вбила в кладку сестра.
– Ты была ребенком. – Он коснулся ее щеки, погладил по растрепавшимся светлым волосам.
– Я была ведьмой! – упрямо тряхнула головой Макс, отступая и сердито вытирая щеки. – И не позволю Ари навредить тебе.
Прилетели.
Дамиан поморщился. Крылья рвались наружу вместе с яростью и желанием нести хаос. Сдерживать его выходило с большим трудом.
– Знаешь, я в чем-то понимаю Лорана, – неожиданно сказала Ари. – Когда теряешь то, что тебе дорого, готов на все, чтобы если не вернуть это, то хотя бы не дать повториться. Но Лоран заблуждается. А я вижу все верно.
«Объявляю войну Ари», – повисло в воздухе.
– Прежде чем воевать, Ариана помогла мне стать собой. – Дамиан отошел от сестры. Ярость заставляла стискивать зубы, смешивалась с желанием защищать. Сестру от себя и Ари – от нее.
Макс поморщилась.
И это стало последней каплей. Развернулись за спиной крылья, на руках появились когти.
Сестра отступила на шаг, а потом завороженно уставилась на него.
Борясь с желанием разнести что-нибудь, Дамиан процедил сквозь стиснутые зубы:
– Она стала сумеречницей, чтобы помочь мне. Мы связаны. Учти это, если решишь воевать.
– Тогда все понятно! – Макс стиснула кулаки, покраснела от злости. – Она контролирует тебя! Управляет!
– Нет. Она ничего не делает. Ее сила помогает справиться вот с этим. – Дамиан развел когтистыми руками, прикрыл глаза, старательно прогоняя ярость. Крылья нехотя начали исчезать, оставляя разрывы на ткани рубашки. Когти уходили медленнее.
– Это ты так думаешь! – не согласилась Макс.
Плечи снова начало тянуть.
Упорство было семейной чертой Брайсов. Но упрямство сестры выводило из себя.
– Можешь думать что хочешь, – прорычал Дамиан, открывая глаза и в упор глядя на сестру. – Но без Ари я в первый же час разнесу не только дом, но и половину города. Больше не успею, меня остановят. Скорее всего.
Макс побледнела. В ее глазах страх за него боролся с нежеланием поверить, что Ари ведет себя не так, как все сумеречники, и с неприязнью к младшей ведьме.
– Твоя маска уцелела? – Дамиан медленно убирал когти. Ярость билась в душе, требовала, соблазняла тем, что стоит что-то сокрушить, и станет легче.
– Да. – Макс непонимающе развела руками. – Зачем она?