Волшебная карта - стр. 4
– Но ты должен понимать, что у господина Комбита тоже «эмоциональное потрясение». В конце концов, он приложил немало усилий, чтобы подготовить урок. И, насколько мне известно, он в начале урока ясно дал понять, что в Интернет заходить нельзя.
Да, Лукас припоминает, что что-то такое говорили. Интернетом можно пользоваться только тогда, когда господин Комбит захочет вместе с классом просмотреть какой-то сайт.
– Так и есть, – признал он.
– Я обговорил это с твоим отцом, и, полагаю, он выскажет своё мнение на этот счёт сегодня дома. – Директор придал своему взгляду умеренную долю строгости.
Хороший приём, но к этому времени страх Лукаса уже прошёл. Директор Арнольд может казаться строгим, но при этом в его глазах сверкают симпатичные искорки.
– Как ты думаешь, как должно выглядеть твоё наказание?
Лукас предвидел этот вопрос. Теперь главное – найти компромисс. Если его ответ будет слишком мягким, то господин Арнольд предпишет ему что-то другое. Конечно, слишком суровое тоже неприемлемо.
– Сочинение, – предложил он, – об… опасностях Интернета? – В старой школе он уже такое писал, надо лишь распечатать и сдать. – На завтра.
– Отличная идея, – директор Арнольд кивнул, – если не считать того, что в твоих документах перечислены все темы, на которые ты в старой школе уже что-то готовил.
Он недооценил директора. И своего отца, который наверняка охотно всё сообщил.
– Хм.
– Из этого красноречивого ответа я делаю вывод, что ты понял проблему. – Директор улыбнулся, но в этот раз морщинки возле глаз не появились.
Лукас решил позже поискать в словаре, что значит «красноречивый».
Господин Арнольд молча ждал, что оказалось крайне неприятной тактикой. Щёки Лукаса горели. Почему в кабинете стало так жарко?
– Театральный кружок, – сказал тогда директор.
Должно быть, это шутка.
– Но я не умею играть в театре, – быстро сказал Лукас.
– Вот там и научишься.
– Но это невозможно.
– Почему?
– Мне это не нравится. – Какая ужасная идея! Да ещё и Элла тоже туда ходит. Она будет постоянно донимать его и сверлить своим взглядом.
– Нам всем иногда приходится делать в жизни то, что не нравится. Тебе не нравятся какие-то предметы, но ты учишь их, потому что они могут пригодиться в будущем.
Проклятье! Опять эти разговоры о том, что может пригодиться в будущем. Это может длиться бесконечно, да ещё и возразить ничего нельзя.
И действительно, последовала длинная тирада.
У директора Арнольда явно был богатый опыт. Его фразы казались заученными, словно он произносил их уже в сотый раз.
– …к примеру, математика, – подошёл к концу директор спустя пятнадцать минут. – Как бы то ни было, она важна.
– Хм. – Лукас боялся снова дать повод придраться.
– Значит, договорились? – спросил, наконец, директор.
И что Лукасу следовало ответить?
– Конечно. Я рад.
– Чуть больше воодушевления – и скоро мы увидим великолепный спектакль с тобой в главной роли.
От этого воодушевления у Лукаса стало ещё меньше. Возможно, худшего удастся избежать, если показать себя так плохо, что ему не дадут никакой роли. Разве что он мог бы стоять в углу, изображая дерево.
Директор, который всё это время его пристально рассматривал, добавил:
– Не стоит также забывать об оценках. В кружке их тоже ставят.
Он что, мысли читает? Лицо Лукаса, наверное, выдавало ужас.