Волки Лозарга - стр. 33
Сказав так, она поблагодарила полковника за его чудом подоспевшую помощь, а узнав, что он был знаком с ее братом, сразу без церемоний пригласила к обеду. Но тот вежливо отказался:
– Я приехал в Париж, воспользовавшись покровительством старого друга, которому удалось сохранить свое место в полиции, хотя он и из наших, но у меня здесь своя миссия. Прогулку в Люксембургский сад я предпринял, чтобы убить время до важной встречи. Благодарю за приглашение, графиня.
– Может быть, в другой раз?
– С удовольствием. Госпожа… Кудер знает, где меня найти.
– А вы долго еще пробудете в Париже?
– Надеюсь дожить здесь до перемен… Если только меня не арестуют.
– В таком случае будьте осторожны, – посоветовала Гортензия, протягивая ему руку. Он склонился к ней с изяществом и каким-то особенным пылом.
– Этот человек влюблен в вас, Гортензия, – объявила графиня Морозини, когда Дюшан в сопровождении Тимура скрылся за воротами.
– В таком случае это любовь с первого взгляда. Не понимаю, когда он успел…
– Я знаю, что говорю. Тем не менее он – ценное приобретение. Он из наших, или я больше не Орсини.
– Вы считаете, что он…
– Карбонарий? Вне всяких сомнений! Скажу даже больше, он наверняка приехал в Париж по вызову своей венты и с какой-то миссией. Впрочем, скоро мы все узнаем.
Не успела Фелисия договорить, как уже уселась за секретер, и по белому листу бумаги запрыгали ее неровные буквы.
Еще в монастыре принцессе удавалось писать с необыкновенной легкостью. Ее домашние задания отличались обилием красочных выражений, вызывавших одобрение знатоков и иногда смех невеж. Однако над ней побаивались насмехаться в открытую из-за ее крутого нрава и аристократического высокомерия. У нее было и вправду легкое перо, и Гортензия убедилась, что этот дар она не утратила: в считанные мгновения письмо было написано, высушено и запечатано. И тут же, повинуясь нетерпеливому звонку, явился Тимур.
– Эту записку отнесешь сам знаешь кому и куда! – наказала Фелисия и, когда слуга удалился, извинилась перед подругой за свое таинственное распоряжение.
– Я пока не имею права посвящать вас в некоторые тайны, – сказала она, – как раз в том письме я просила разрешения приоткрыть вам кое-что, принимая во внимание особую опасность положения, в котором вы оказались. Ведь сегодня первый четверг месяца…
– А-а! – протянула Гортензия, ничего не понимая, да и не слишком любопытствуя.
Фелисия рассмеялась.
– Вам это, наверное, ни о чем не говорит?
– Действительно, ни о чем.
– На самом деле все очень просто: одна вента, к которой я близка, собирается обычно в первую пятницу месяца.
Было уже совсем поздно, когда вернулся Тимур с запиской, содержание которой, по всей видимости, чрезвычайно обрадовало графиню Морозини, и она ослепительно улыбнулась, бросив письмо в камин.
– Завтра, если пожелаете, вам позволено сопровождать меня к нашим друзьям. Пойдете?
– Вам прекрасно известно, Фелисия, что я пойду за вами хоть в ад, если это поможет мне навести порядок в делах и отомстить за родных…
– Ну, завтра нам предстоит идти не дальше Пале-Рояля. Конечно, придется принять кое-какие меры предосторожности, поскольку, судя по всему, за вами следят…
– Кому охота за мной следить самому или нанимать соглядатаев? Никто и не знает, что я здесь живу.
– Никто, кроме нашего приятеля Сан-Северо. Вы можете описать экипаж, который чуть на вас не наехал?