Волки Дикого поля - стр. 31
Всеволоду Юрьевичу стало лестно, он внял мольбам двух иерархов, ровно ничем не рискуя: Рязань всё так же оставалась под его высокой рукой.
А вот для княжича (теперь уже князя) Романа настала пора испытаний. Он должен был доказать всем, что способен стать опорой и мощью рязанских земель, он обязан выполнить отцовский завет…
Умирая, Глеб Ростиславич призвал его и сказал:
– Ухожу вот, сыне, в чертоги небесные. Заповедую не дать половецким грабителям овладеть хоть пядью рязанской земли… – Перевёл дыхание и продолжил: – Игорь и Святослав – твоя опора, на Владимира и Всеволода не надейся, отдай им Пронск, пусть сидят себе тихо. С муромским Владимиром заведи дружбу… – Поманил слабеющей рукой наклониться пониже и прошептал в самое ухо: – Силы копи, обрастай людьми верными, Рязань от Владимира вызволи. Успеешь – сам сделай, не успеешь – детям заповедай…
Вернувшись в отчину в 1179 году, князь Роман собрал всех охочих людей, свою дружину усилил черниговцами и владимирцами и пошёл против половцев. В ответ они яростно ощетинились конницей, завыли страшно, пугая недругов, но были мгновенно смяты, биты, изгнаны за пределы. На несколько лет южные рубежи княжества обрели устойчивый покой.
Рязань смогла передохнуть и заняться внутренним устроением. Князь Роман назначал воевод по городам, посадников и тиунов, обязав последних наипаче взыскивать подати. Насущная необходимость получения средств повлекла за собой желание перераспределить волости, а его попытка стала причиной конфликта между Романом и его младшими братьями Всеволодом и Владимиром, владевшими богатым городом Пронском. Причем в этом конфликте на сторону Романа стали братья Игорь и Святослав.
Союз старших Глебовичей поддерживал черниговский Святослав, всё ещё жаждавший возродить свое былое влияние на Рязань.
Младшие обратились с жалобой к великому князю владимирскому Всеволоду Юрьевичу, однако без особого успеха.
Отметим при этом, что страсть одного из младших Глебовичей – Владимира – к интригам передалась его детям, которые впоследствии не раз порушали покой родного княжества.
Братская распря продолжалась несколько лет при миротворческом посредничестве церковных иерархов и активном подстрекательстве извне. Выждав момент, великий князь черниговский решился выступить против владимиро-рязанских полков. Это произошло на реке Влене и закончилось для черниговцев плачевно.
Соглашение с Владимиром полностью изменило бывшие «добрососедскими» отношения между Рязанью и Черниговом. Не следует забывать и то, что там и там княжили близкие родственники. Возникли разногласия, происходили частые споры из-за границ, которые ещё толком не определили.
Ольговичи черниговские превратились в яростных врагов рязанских Глебовичей, а союзниками и друзьями стали смоленские Ростиславичи.
Положение вроде бы и сохранялось равновесным, более того, могло склониться в сторону рязанцев, но тяжкой ношей для них было то, что по церковной иерархии Рязань вместе с Муромом, Новгородом-Северским и Черниговом составляли одну епископию. То есть подчинялась Черниговскому епископу, который в свою очередь полностью зависел от милостей князя черниговского. Рязанцы всеми силами хотели освободиться от подобного влияния. Для создания самостоятельной Рязанской епископии требовалось согласие Киевского митрополита, а значит, и киевского князя. А это по возникшему тогда политическому раскладу оставалось лишь несбыточной мечтой.