ВОЛКИ: Братство порока - стр. 18
Глава 10
Она никогда не видела такого бездонного, черного неба. Оно как будто собиралось поглотить ее. Ветер царапал кожу, в воздухе пахло влажной землей, и холод пробирал буквально до костей.
А потом Тиль проснулась.
Где-то на границе сознания надрывался ее телефон. От попытки пошевелиться голову прострелило чудовищной болью.
– Ай… – Простонала Тиль, поднимаясь.
Мобильник продолжал трезвонить. С трудом дотянувшись до него, она приняла входящий вызов и приложила телефон к уху.
– Привет! – Голос матери вонзился сотнями игл в висок.
– Привет. – Ответила девушка.
Собственный голос показался ей скрипучим и чужим.
– Все хорошо, милая?
– Да. – Зажмурилась Тиль в надежде унять головную боль. – Да.
Во рту было так сухо, что язык прилипал к нёбу.
– Ты собиралась вчера зайти.
– Да… Я… – Девушка открыла глаза и в ужасе посмотрела на свой внешний вид. На ней все еще была вчерашняя одежда. – У меня… у меня не получилось, мам.
– А я вчера рано легла спать. Приняла снотворное, и меня вырубило, а утром смотрю – твои вещи на месте, значит, так и не заходила. Когда тебя теперь ждать?
– Мам, я… – По спине Тиль поползли ледяные мурашки, желудок скрутило узлом. – Мам, я перезвоню. Мне пора.
Скинув вызов, она уставилась на экран. Половина одиннадцатого. Что за… Черт! Она проспала занятия! Вот почему за дверью так тихо: ее соседки уже на лекциях в университете. Нужно тоже собираться, чтобы не пропустить оставшиеся часы. Но новая попытка двинуться, отозвалась болью во всем теле, и перед глазами поплыло.
Что за черт…
Тиль поднялась с кровати и чуть не упала. Ноги отказывались ее держать. Откуда такая слабость?
Ухватившись за спинку кровати, она уставилась вниз. Ее колготки были разорваны, ноги перепачканы в грязи, словно Тиль бежала куда-то босиком. А на платье было какое-то пятно, похоже на засохшую рвоту. Оно жутко воняло. Звон в голове мешал соображать.
Что со мной? Что произошло? Как закончился вчерашний вечер? Как я оказалась дома? Она не помнила ничего.
Пошатываясь, Тиль добрела до ванной. Там ее вырвало еще раз.
Заперев дверь, она стала раздеваться.
Синяки – они были повсюду. На предплечьях, плечах, на бедрах. Словно кто-то грубо ее хватал, но, сколько не силилась, девушка не могла ничего вспомнить. Отбросив в сторону то, что осталось от колготок, она осторожно стащила разорванное нижнее белье. Новый рвотный позыв вынудил ее броситься к унитазу.
Ее трясло. От страха, боли, непонимания. От слабости, сковавшей искалеченное тело. Из последних сил забравшись в ванну, Тиль включила воду и разрыдалась.
– Черт, ну, хоть что-нибудь!
Все воспоминания обрывались на том моменте, когда симпатичный парень угостил ее виски. Или чем-то вроде. Она помнила тяжесть бокала в ладони, его взволнованный взгляд, беззлобную улыбку, а дальше всё. Провал.
Что произошло?
Судя по тому, как все болело между ног – худшее.
Стиснув зубы, Тиль опустила голову под прохладную воду.
Небо. Пустое, бездонное. Жуткий холод. Она бежит, бежит, бежит. Легкие горят, ступни деревенеют, уже не ощущая колких камней и вязкой земли.
А что до этого?
Она зажмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то. Хоть какие-то картинки, звуки, запахи. Хоть…
Сердце больно кольнуло.
Их голоса.
Шорохи. Прохлада, сырость, словно она в подвале. Темно. Очень темно. Потому что на ее глазах повязка или мешок, и его никак не снять – ее руки завязаны. И никак не получается пошевелиться.