Волчья звезда - стр. 24
– Уж найдем, чем.
Сегодня им было не до меня; видно, готовились к празднику – если наши собираются засыпать своих новых друзей подарками, то и этим, понятно, не хотелось оставаться в долгу; вот они и собирали какие-то тюки; свертки ткани – легкой, но прочной; эту их замечательную посуду, которая не бьется, даже если уронить ее на каменный пол; и даже бруски железа – богатые дары, очень богатые. У этих Звездных Людей, видно, всего в изобилии, если они могут позволить себе такую щедрость. Так что Дианы, которая почти все время болталась тут, я сегодня почти не видела, зато пришел этот, седой – они с Улиссом говорили о чем-то, на нашем языке, не на своем, но так быстро и тихо, что я могла разобрать лишь отдельные слова: «такая возможность…», «тебе придется…», «в любом случае…». Седой вроде как настаивал, Улисс возражал, они незаметно начали говорить все громче. Потом седой сказал:
– Ладно. Но имей в виду – мы можем и ошибаться.
– Нет, – возразил Улисс, – не думаю. Ты же видишь: больше нигде… ничего…
– Значит, – заметил седой, – мы не там ищем.
– В любом случае, – опять сказал Улисс, на этот раз уже потише, – они наши соседи…
Они опять перешли на шепот, потом седой вздохнул, словно собирался сказать что-то еще, но махнул рукой и вышел.
Я спросила:
– Этот Гранж вождь?
Улисс покачал головой.
– У нас нет вождей. Но Лагранж отвечает за определенную область деятельности. За отношения между людьми.
– Вроде старейшины?
– Да, что-то в этом роде.
– Чем он недоволен?
– Он считает, что мы зря теряем время. Я так не считаю. Если бы он предложил какую-нибудь альтернативу, я бы, пожалуй, еще и прислушался, но…
Я уже заметила за ними – они всегда отвечают на вопросы, но порою так, что понять все равно ничего нельзя.
Сегодня все пошло не так, как обычно; сначала Улисс отвез меня, потом отбыл, а потом мобиль вернулся – и с ним трое, Улисс с Дианой и этот самый Лагранж. Их приняли честь по чести, и после полагающегося обмена дарами усадили на почетное место, выставив перед ними по кувшину кислого вина и по огромному куску мяса – хорошее место, удобное, подальше от детей и перестарков, которые так и норовят выхватить из рук кусок.
Меня бы тоже шуганули оттуда, но я, вроде как, была при них.
Обряд породнения они прошли честь по чести, хотя, по-моему, когда Кречет подошел к ним со священным ножом, особого восторга у них это не вызвало. Тем не менее, они позволили надрезать себе руки, и кровь их стекла на землю, смешавшись с кровью остальных. Дары, которые предназначались им, хорошие дары, большей частью железные, они погрузили в свой мобиль. Хранитель, скрепя сердце, предложил им кое-какие Предметы – на выбор (правда, из той части хранилища, где все было явно, заметно порченное и негодное к употреблению), и они вежливо сказали – большое спасибо, они со временем разберутся и выберут себе что-нибудь по душе. Понятно, времени у них теперь было полно – они могли бывать тут сколько хотели.
И все бы прошло гладко, но тут Кречет повел их к пленникам.
Эти были даже не ранены, просто оглушены падением с лошади и теперь лежали у Закатного камня, связанные – руки заведены за спину и притянуты к лодыжкам, все честь по чести.
Но они уже успели оклематься и теперь так и зыркали по сторонам.
– Прошу вас, дорогой гость, – вежливо сказал Кречет и протянул священный нож этому Лагранжу, видимо решив, что он тут старший и есть.