Волчья звезда - стр. 14

– Я буду тебя спрашивать о разных вещах, – сказал он, – а ты отвечай вот в эту штуку, ладно?

Я сказала:

– Не пойдет.

– Почему? Что опять не так?

– Пусть ваша баба станет так, чтобы я ее видела.

Конечно, замечания старшим делать не положено, но разве я виновата, что он так и не научил ее прилично себя вести?

– Диана, пожалуйста, – сказал он.

Женщина, пожав плечами, прошла вперед и стала, облокотившись о гладкую поверхность этой их чудно́й полки.

– Теперь можно? – покорно спросил он.

– Ну…

Это оказалась одна сплошная глупость – он спрашивал меня о вещах, которые знает каждый ребенок – что мы делаем, как живем, что положено или не положено, а я должна была отвечать – вопросы следовали один за другим, все быстрее, быстрее, я уже не успевала ворочать языком, как вдруг он сказал:

– Пожалуй, хватит.

– Вам что? – спросила я. – Больше делать нечего?

Нет – я была права, они точно не в себе. День в разгаре, а они, вместо того чтобы охотиться, готовить землю к весеннему севу или работать по дому, сидят в пустой комнате – два взрослых, здоровых человека – и занимаются такими глупостями!

Я уже хотела встать и спросить – отвезет ли он меня теперь домой, как вдруг окно осветилось и на нем замерцали какие-то разноцветные полосы.

Я сказала:

– Ну и ну!

Но он не обратил на меня внимания, а таращился на эти штуки, будто в этих мерцающих полосочках заключалось что-то очень важное.

– Кто был прав? – спросил он женщину.

Та неохотно ответила:

– Это еще ничего не доказывает.

– Ладно, – сказал он, – попробуем по-другому. Сейчас я задам синхронизацию в пределах альфа-ритмов и попробуем стимулировать пространственное воображение. Поглядишь, как пойдет…

Я недовольно сказала:

– Почему вы говорите непонятное?

Это же невежливо. Как будто я – просто предмет обстановки и они обсуждают, куда его поудобнее переставить…

Он сказал:

 – Прости. Сейчас я объясню. Видишь вот эти кнопки?

– Эти выступы?

– Ну да. Сейчас на экране сверху начнут падать объекты…

– Предметы?

 – Не совсем. Такие штуки с уголками. А ты, нажимая на кнопки, будешь укладывать их так, чтобы между ними не оставалось просветов. Вот посмотри.

Тут это окно замерцало как-то уж очень противно, и из верхнего его края начали валиться разноцветные штуковины. Он нажал на выступ и одна из этих штуковин повернулась в полете. Другая упала точнехонько на нее и затиснула ее в угол. Я сказала:

 – Ну и ну!

 – Видишь, – сказал он довольно, будто сделал невесть какое важное дело, – а следующую (сверху уже валилась третья) нужно повернуть вот так… Вот этой кнопкой можно крутить их влево, вот этой – вправо… Вот этой – двигать в один бок. Вот этой – в другой. Попробуешь?

Сначала эти штуки валились медленно, но потом все быстрее и быстрее – только успевай укладывать. От напряжения я даже язык прикусила. Да еще проклятое окно (он его назвал экраном) мерцало так, что меня начало мутить.

Наконец они начали валиться так быстро, что я не успевала переносить палец с одной кнопки на другую. Да ну их в самом деле!

Я встала и сказала:

– Хватит! Это же одна глупость.

Он не рассердился, только заметил:

– Я думал, ты раньше не выдержишь. Ну что там? – это он уже женщине.

Тут штуки перестали валиться с экрана и на нем выросли разноцветные столбики. Она тихонько сказала:

– Этого не может быть!