Волчья ягода - стр. 23
Неторопливым шагом Ромка брёл вдоль музыкальной аллеи, что вела от дома Агнии прямиком в центр. Нет, он не пытался «найти себя», просто сам факт, что вдруг оказался никому не нужен… сам этот факт покоробил. Понятно, что отца скоро отпустит и вполне возможно, что они даже смогут общаться, но, чёрт!.. Он ведь отказался от сына! Как так?.. А ещё внутри блуждало нехорошее предчувствие, что как только голова перестанет так нещадно трещать, когда взыграет та самая горячая кровь, которую невольно упомянула Агния… Отчего-то кажется, что тогда уже сам Рома не захочет искать путь к примирению. Они с отцом были слишком разными. Просто какое-то время Ромка для родителя был вполне удобен… он не перетягивал внимание на себя и в принципе не отсвечивал. Теперь же мозолил глаза, и всякий раз вызывал обострение застарелой язвы. Общими могли бы стать воспоминания, но отцу они вдруг оказались не нужны, а если это так, то смысл Ромке делиться сокровенным? Смешно сказать, но с этим нелепым признанием будто оборвалась последняя ниточка их корявой связи.
Проходя мимо забегаловки с милым названием «Ваниль», Рома вспомнил о голоде. Живот призывно заурчал, а запахи, что разносились на всю округу, дурманили сознание. Не желая рисковать и проверять на прочность желудок, Рома вполне себе бодро прошагал ещё пару кварталов и завернул в давно знакомый «Бамбук». Там подавали неплохие сэндвичи и суперский омлет с беконом. А ещё был чай. Рома любил ароматный, насыщенно-чёрный, но здесь заваривали отличный «Улун» и, проходя мимо, он редко отказывал себе в удовольствии.
Сегодня судьба была к нему неблагосклонна и, не успев войти, Рома наткнулся на Багдасарова. Недалеко располагался его офис и не было ничего удивительного, но… чёрт возьми!.. Один вид его довольной физиономии заставил тело вздрогнуть, а глаза налиться кровью! Юрий Михайлович Рому тоже заметил и даже задержал взгляд. Наверно, было в Ромкиной внешности что-то такое, что навело Багдасарова на правильные мысли, и он довольно оскалился. Мужчина оказался в добром расположении духа и был настолько внимателен, что пожелал лично поприветствовать вновь пришедшего. А вот Рома растерялся. Который раз за одно утро, будь оно неладно!
– Какие люди, Роман Борисыч! – излишне восторженно воскликнул Багдасаров, и Рома невольно поморщился. – Никак меня ищешь… – развёл тот руками, заставляя парня посторониться.
– Я искал хороший чай, а не компанию, господин Багдасаров.
– А что так официально?.. Имей в виду: Новак звонил мне с самого утра, поздравил с приобретением.
– С каким ещё приобретением?
– Да я толком не понял: то ли с приобретением сына, то ли с приобретением вечной головной боли. Боря оказался на удивление многословен и больше шипел от злости, чем говорил по сути. Только имей в виду: я в семью кого попало не тащу, – Багдасаров пожурил его пальчиком, будто сопляка.
– Я в твою семью и не просился, – ощерился Ромка и поторопился сбросить с плеча крепкую и непривычно тяжёлую ладонь Багдасарова.
– Но деньги, тем не менее, со счёта снял. Их ведь уже готовят к переводу, не так ли?
– Какие деньги?
– А что, много вариантов?
Багдасаров испытывал Рому взглядом, пока тот, наконец, не опомнился:
– Мамино наследство? – недоверчиво потянул он. – Ты хочешь сказать…