Волчья невеста - стр. 39

— Меня не готовили! — выкрикнула я. — Меня заменили в самый последний момент.

Альфа перестал двигаться и двигать пальцами во мне, и я выдохнула, радуясь этой передышке.

— Почему?

— Одной из невест вервольф порезал лицо.

— Вервольф? Тот, что был в зале?

— Он. Он заменил ее мной. Я оказалась здесь случайно.

Я не видела его глаз, но чувствовала, что он раздумывает. И почти расслабилась, если вообще можно расслабиться, когда у тебя за спиной опасный хищник, но тут услышала ответ:

— Это вряд ли. Но уже не имеет значения.

— А что имеет? — насторожилась я, чуть не свернув голову в попытке заглянуть ему в глаза. Только в них на такой голод натолкнулась, что меня и в жар, и в холод бросило одновременно.

— То, что ты первая волчья невеста, которую мне хочется попробовать на вкус.

«Вервольфы людей не едят», — мелькнуло в моей голове. Мелькнуло и пропало, потому что альфа потянул меня на себя, заставляя встать на колени. Казалось бы, разве можно стать более уязвимой? Но я стала. А в следующее мгновение вообще обо всем забыла, потому что сначала промежности коснулось его горячее дыхание, а затем он меня лизнул. Там!

Меня тряхнуло так, что я чудом не взлетела над матрасом или над шатром вовсе. Боли не было, но вот ощущение неправильности происходящего было. Моя ночь с альфой вообще была вся неправильной, но это… касание языком виделось, чувствовалось чем-то порочным, совершенно запретным. Такие ласки даже с суженым под вопросом, а вот так, с незнакомцем, и подавно!

— Что? Что ты делаешь? — спросила я охрипшим, сорванным голосом.

— Пробую тебя на вкус. — В подтверждение моих слов он глубже нырнул языком в мое нутро, чтобы затем пройтись между лепестков плоти, увлажняя меня, смачивая своей слюной.

Мне стало стыдно. Мне стало жарко. Захотелось сбежать от этого еще сильнее.

— Хватит! — почти всхлипнула я, когда он повторил бесово движение. — Уже попробовал!

Он остановился, но лишь для того, чтобы поинтересоваться:

— Приказываешь мне, шлюшка? Помни свое место.

К щекам кровь прилила еще сильнее, особенно, когда он сильнее раздвинул мои ягодицы, больше раскрывая меня для себя. Я подавилась яростным вздохом, вновь закусила многострадальную губу, пока он вылизывал меня. Не будь это настолько унизительным, могло быть даже приятным. Поэтому я сильнее впивалась зубами в нежную кожу, рискую оставить на лице рубец. Зато это отрезвляло. Заставляло отвлечься о того, что он делал со мной. А что он делал…

Сначала движения вервольфа казались мне хаотичными, бездумными, но потом они приобрели некий ритм, который то превращался в тягуче-медленный, то сбивался на быстрые удары. Причем эти удары приходились в определенную точку, о существовании которой я до сей поры не ведала. Давление на нее заставляло ощущать болезненное чувство внизу живота. Не ту режущую боль, что я испытала во время первого проникновения, а пугающую тягу продлить это ощущение, от которого во всем теле загорались и пламенели костры. И зубы уже не спасали от этого желания.

Желание? Это и есть желание? Плотское влечение, что испытывает ко мне это чудовище? Это оно?

Я испугалась собственного осознания и вздрогнула, когда язык альфы снова нарочно мазнул по потаенной точке. Мазнул, ударил, впился в нее губами, посасывая и вышибая из меня хриплый стон. Я испугалась не только осознания, но и вот этого стона. Выдающего меня с головой. Испугалась и разозлилась. Потому что такими путями альфа окажется прав, и я сама запрошу, чтобы он… Чтобы что? Еще раз ужалил меня языком в том месте на моем теле, которого я даже сама едва касалась и лишь для того, чтобы помыться. И не знала, что с помощью этого самого языка можно высечь искры во всем теле. Особенно когда знаешь, куда бить.