Волчонок - стр. 22

– Что тебе от меня нужно, Тай?

Иисус, я серьезно это сказала? Тай? Откуда это вообще взялось? Последствия выпитого шампанского или солнечного удара?

В потемневших глазах Тайлера промелькивает вспышка света, на секунду смягчающая черты его лица.

– Так меня называла мама.

Сердце тяжелеет и тянет от необъяснимого прилива тепла, но я в очередной раз напоминаю себе, что должна соблюдать границы.

– Прости за это. Не знаю, что на меня нашло.

Глаза невольно прослеживают капли воды, замершие на ярких губах, и в голову приходит непрошеная мысль, что Тайлер очень красив. Мужественная челюсть в сочетании с резко очерченными скулами, выразительные глаза и серповидный шрам на щеке, придающий его внешности неповторимую завершенность.

– Меня много лет так никто не называл. Я бы хотел, чтобы это была ты.

С опаской смотрю на Дженни, боясь увидеть ее реакцию на подобное общение, но, кажется, шампанское и солнце ее сморили: сестра не проявляет признаков любопытства, а значит, с большей вероятностью спит, прикрывшись шляпой и солнечными очками.

– А где твоя мама сейчас? – возвращаю взгляд к Тайлеру.

– Умерла, когда мне было четыре.

Я прикусываю язык, проклиная себя за излишнее любопытство. Бедный парень. Потерять маму в четыре, а отца… Итан говорил, что его папа умер, когда ему исполнилось восемнадцать, а значит, Тайлер тогда был еще совсем ребенком. Остаться круглым сиротой в таком раннем возрасте… Неудивительно, что он такой замкнутый. Но тогда кем он воспитывался?

Невысказанный вопрос повисает в воздухе, потому что в этот момент Тайлер снова подает голос:

– Я хочу, чтобы ты пришла на мой бой завтра.

Пока мозг познает очередной коллапс из хаотично циркулирующих мыслей, он придвигается ближе, так что даже невидимая прослойка холодной воды между нами не спасает от жара его тела. Дыхание Тайлера заметно учащается, пока его черный взгляд, словно лазер, выжигает узоры на моей коже, неумолимо спускаясь к груди.

– Тайлер… – безвольно выдыхаю, когда его глаза не спеша очерчивают проступающие ареолы сосков.

– Красивый купальник.

Я едва успеваю подавить тихий стон, потому что в ту же секунду горячее тело прижимается ко мне: рельефная грудь упирается в мою, мускулистый живот впаян мне в бедра, и через тонкую ткань, разделяющую нас, я ощущаю эрекцию.

– Я хочу, чтобы ты была там, – хрипло говорит Тайлер, не сводя с меня расширенных зрачков.

Он подается вперед, заставляя закрыть глаза, в то время как жалкие остатки разума в панике орут о том, что он меня поцелует. Однако вместо этого я слышу едва различимый звук втягиваемого воздуха рядом с виском.

– Я не люблю бои, – чудом выдавливаю из себя, распахивая веки.

– Я буду драться хорошо. Для тебя.

– Эй, мачо, – слышу веселый голос сестры над нашими головами. – Она пойдет, если пообещаешь нам лучшие места.

Я бледнею и краснею одновременно, если такое вообще возможно. Кем я выгляжу в глазах Дженни? Встречаюсь с одним братом, а в его отсутствие флиртую с другим.

Я делаю попытку вывернуться из-под вжимающегося в меня тела, но безуспешно.

– Лучшие места для тебя и твоей сестры, – так и не удосужившись взглянуть на Дженни, произносит Тайлер. – Скажи, что придешь.

Напряжение становится невыносимым: смотрящая на нас Дженни; мятно-древесный запах, током проходящий по нервам, горячее тело, от которого веет животной силой; упирающаяся в бедра твердость, посылающая волны неконтролируемого вожделения в мозг. Все это становится причиной, почему я говорю: