Волчица для ловца - стр. 14
По крайней мере, она попыталась.
Да, именно так и скажут, когда поутру обнаружат её свежезамороженную тушку.
* * *
Али не знала, что послужило причиной пробуждения. То ли ощущение руки на холке, человеческой кожи, касавшейся серой шерсти, то ли шорохи рядом, пробившиеся сквозь тонкую, чуткую пелену сна.
То ли организм попросту решил, что нечего дрыхнуть дальше, тем более в столь интригующей компании.
Открыв глаза, Али подняла голову и встретила взгляд Ройса. Удивлённый, недоверчивый, но вполне осмысленный.
– А… Алионор? – уточнил хриплым голосом.
А он чаял очнуться в компании другого оборотня?
– Что ты?..
Вероятно, ловец хотел спросить, что она тут делает, однако вовремя осёкся.
Правильно.
Не лучший вопрос в нынешней ситуации, не говоря уже, что Али и ответить-то не сможет.
Ройс проследил за местом возложения собственной верхней конечности и, как показалось Али, немного смущённым, неловким движением снял руку с волчьей холки. Али потянулась к мужчине, ткнулась носом в его шею, отчего тот вздрогнул, предпринял попытку отстраниться. Неестественный холод больше не ощущался и выглядел ловец если не совершенно нормально, то уже более-менее как человек, пусть и помятый основательно. Кожа бледная, но не белая, на ресницах и волосах ни следа сосулек, во взоре знакомая мрачная настороженность. И если он попробует отодвинуться от Али ещё дальше, то кубарем с кровати слетит.
Хотя кто ожидал иного? Выбраться из лихорадочного забытья и обнаружить себя в постели с врагом, с объектом персональной нелюбви и той, кто прежде могла бы стать одной из его целей, – удовольствие маленькое.
Али поднялась и, перемахнув через мужчину, соскочила на пол. Подошла к дивану, аккуратно подцепила футболку со штанами и отправилась на кухню. Пускай Ройс и так уже видел всё, что можно, однако нет желания лишний раз щеголять перед ним обнажёнными прелестями. Сменив ипостась, натянула одежду и вернулась в комнату. Ловец сидел на кровати, откинув кофту, одеяло и наволочку, и ощупывал рану, вернее, багровый рубец, наискось пересекавший живот. Али выключила бра, горевшее всю ночь, раздвинула шторы, впуская утреннюю серость.
– Жить будешь? – спросила не оборачиваясь.
– Буду.
– Останется шрам на долгую память?
– Нет. Через день-другой он исчезнет.
– Хорошо. А память?
– Память при мне. Со всеми зарубками на ней.
– Не расскажешь, кто так тебя разукрасить пытался?
– Не думаю, что тебе следует об этом знать.
– Ты вроде как ко мне пришёл, не к кому-то другому…
– Потому что… – Ройс помедлил чуть, но продолжил неохотно: – Потому что всё произошло недалеко от этого дома. Наша регенерация… у таких, как я, не всегда начинается сразу и чем тяжелее повреждение, тем с большими осложнениями она может быть сопряжена. В идеале нужно тихое, надёжное место подальше от всех, где можно спокойно отлежаться, не думая о… вероятных последствиях.
– Каких, например? – Али всё-таки обернулась к ловцу. – Вроде попытки уподобиться матушке-Зиме и заморозить всё, что плохо лежит?
– Именно. И тебе следовало поступить ровно так, как я сказал.
– То есть?
– Не трогать меня, – в голосе явственно прозвучала сталь.
– Я тебя не трогала.
– Тогда что ты делала со мной в постели?
Его, болезного, домогалась по-всякому.
– В большинстве своём снежно-ледяные сущности нуждаются в тепле, оно для них сродни живительному источнику энергии, – попробовала объяснить Али. – Это я чётко поняла на опыте Эжени. Поэтому подумала, что раз ты один из них, то, быть может, тебе тоже надо… тепло и вообще…