Волчьи ворота - стр. 53
– Очнулся!
Саша заморгал. Свет покинул один его глаз и переместился в другой.
– Точно очнулся!
Раздались восторженные крики.
– Быстрее! Носилки!
Саша вдохнул и почувствовал страшную боль во всем теле.
– В машину его. Быстрее!
Небо закачалось, и на фоне серых туч он увидел людей. Его стали куда-то перетаскивать, отчего боль взорвалась, и Саша онемевшими губами произнес:
– А-п-п-а…
– Еще бы! – ответил кто-то из перетаскивающих. – На тебе живого места нет. Все переломано.
– Не говори так! – шикнул кто-то со стороны.
Саша распознал женский голос.
– Ничего у тебя не переломано, мальчик. Дядя шутит. Ты целехонький, как огурчик. Только немного поцарапанный. Сейчас мы доставим тебя в больничку, там царапинки залечат и пойдешь домой.
– Домой он обязательно пойдет, – пробурчал мужской голос. – Только на своих ли двоих? А в больницу доставим, тут уж несомненно.
Третий голос добавил:
– Прямиком на операционный стол.
– Закройте рты! – пригрозила женщина.
Над Сашей появилась крыша.
– Таня, вколи ему что-нибудь, чтоб не отключился, – сказал тот голос, что пророчил Саше операционный стол.
Потом мужские образы исчезли из видения Саши. Послышались хлопки дверей, и они тронулись.
Глава 10
Самсон и Аня
Несчастные случаи, произошедшие с одноклассниками, Самсон между собой не связывал. В его семье эта тема почти не затрагивалась, зато в школе долгое время от нее гудел почти каждый угол. Куда бы ни ступил Самсон, где бы ни остановился, отовсюду слышались вздохи сожаления или брань. Даже преподаватели не могли удержаться и не вставить в начале урока хоть что-то в память о трагических событиях.
Так было до конца октября. Пока большая часть класса вела неспешный образ жизни, Самсон подтянул учебу. Он получил хорошие оценки по биологии и химии, подтянулся по алгебре и геометрии и к концу четверти подошел с хорошими баллами в журнале успеваемости. По итогам первой четверти у него выходила всего одна тройка. Он не тянул иностранный язык, что немного расстраивало маму и ничуть не беспокоило папу.
Для отца в школе существовало всего два предмета: литература, за которую он переживал, как за свою зарплату, и математика, потому что в далеком прошлом у него отлично получалось считать, вследствие чего он и поступил на инженерный факультет. Самсон подозревал, что по окончании школы отец пустит его по своим стопам, и, если такое произойдет, сопротивляться он не будет. Слагать и вычитать у него получалось гораздо лучше, чем рассказывать истории или рисовать человечков. Но так далеко в седьмом классе он еще не заглядывал. Единственное, чего ему хотелось, – чтобы родители обращали меньше внимания на его успеваемость.
Весь октябрь Самсон провел в компании с Аней. Они сдружились, и у них появилось много общих интересов. Одним из них стал пустырь, расположенный между Большим и Малым железнодорожными тоннелями. Они бегали туда, чтобы смотреть на поезда. Редко когда какой-нибудь машинист не давал гудок им на радость и не махал так же, как Аня и Самсон, которые приветствовали встречные товарные составы.
По-над железной дорогой всегда было много улиток. Самсон считал, что они вполне съедобны, только их нужно правильно приготовить, и однажды стащил из дома сковороду и спички. Аня принесла подсолнечное масло. Они развели костер и на углях принялись жарить улиток. Никто из них не знал, как именно их готовить. Самсон убеждал, что улиток необходимо жарить, пока не появится хрустящая корочка, Аня – что лучше оставить «с кровью». На деле же получилось, что, когда улитки дожарились, на сковороде остались только панцири.