Вокруг пальца - стр. 23
Всё в ажуре? Что до меня лично, то не вижу в этой ситуации ничего ажурного. Я догадываюсь, что тут происходит, и половина меня почти не хочет, чтобы мои подозрения подтвердились. А вторая выпаливает:
– Какого черта тут происходит, Фортц?
Детектив чешет свое пивное брюхо, пропустив вопрос мимо ушей.
– Ты, наверное, решил, что мы снимаем в этом здании порнуху, Макэвой? Мой друг позволяет мне пользоваться помещением от случая к случаю. Ты знаешь, что они отсняли в этой кровати у тебя за спиной целый сериал «Двенадцать в постели»? Санни Дейз дебютировала в этой самой комнате.
– Не может быть, – поражается Кригер. – Ты ни разу мне не говорил. Я люблю ее киношки. Особенно «Хорошая Дейз и плохая Дейз».
– Это классика, – говорит Фортц, на момент погружаясь в благостные воспоминания.
Я предпринимаю еще попытку.
– Да бросьте, мужики. Что я-то тут делаю?
Фортц берет со стола скальпель.
– Дикон сказала, что ты смышленей, чем с виду, так что угадай, а? Давай рассмотрим подсказки: ты прикован наручниками к стулу в порностудии. Два парня в резине смотрят ставки, растущие на ноутбуке со встроенной веб-камерой. Как думаешь, что творится? Покерный турнир?
Ассортимент довольно недвусмысленный, но легавые славятся тем, что стряпают замысловатые сценарии, чтобы вытянуть у подозреваемого признание. Мой старый армейский приятель Томми Флетчер рассказал мне, как двое стражей порядка из Атлона однажды вырядились под «Аль-Каиду», чтобы попытаться заставить его продать им мусорный бак на колесиках, битком набитый «Стингерами», стоявший, по их глубокому убеждению, прямо у него во дворе.
«Да я бы и продал им этот бак, – признался он. – Но они чуток перебрали с виски в рюмочной, и бороды у них поотклеивались. Сразу пара красных флажков».
Томми. Что за долбаный шизик.
– Может, вы пытаетесь меня подставить, – закидываю я удочку. – Заставить в чем-нибудь сознаться.
– Тебе есть в чем сознаваться? – интересуется Фортц.
– Ни в чем эдаком, что заслуживало бы такой уймы хлопот.
– Вот и лопнула гипотеза, – констатирует Кригер.
– И всё? Вы просто хотите выставить меня на онлайн-аукцион?
– Угу, – подтверждает Фортц. – Люди с радостью заплатят, чтобы залогиниться и полюбоваться, как мы запытаем тебя до смерти. Сколько же там извращенцев, ты просто не поверишь.
В другой день не поверил бы.
Хуже этого со мной еще ничего не случалось. Могу честно сказать, что если б София не зависела от меня, я предпочел бы смерть. Говорят, благородных способов умереть не бывает, но как раз сейчас инфаркт выглядит вполне привлекательно. А при том, как сердце колотится у меня в груди, приступ вполне достижим, если я только дам своему страху сорваться с цепи.
– Да бросьте, мужики. Мы наверняка можем тут как-нибудь поладить. Живой я вам больше пригожусь, чем мертвый. У меня есть кое-какие навыки.
Фортц смеется:
– Только послушать этого Лиама Нисона недодрюченного! Кое-какие навыки!
– Он может сказать нам, где груз, – докидывает Кригер свои два гроша. – Это кое-чего стоило бы.
Груз? Откуда им известно о конверте Майка?
Я начинаю со стандартной первой базы.
– Какой груз?
– Если не знаешь, – пожимает плечами Фортц, – то не знаешь, и нам от тебя никакого проку, окромя аукциона.
Тут мне ловить нечего. Чтобы найти конверт, этим олухам только-то и надо, что обыскать мою одежду. Что-то не верится, что они еще не сделали этого, слишком торопясь натянуть свои резиновые фартуки.