Вокализ - стр. 21
Жила Алина в самом центре Москвы, в небольшой комнатке, доставшейся ей от бабушки, в коммунальной квартире, где кроме неё жили ещё три семьи, правда, небольшие. На работу ехала до метро Новослободская, потом автобусом минут десять до Савёловского вокзала, тогда ещё не было метро Савёловская, пятнадцать минут на электричке и до больницы минут семь пешком по оживлённой улице. На всю дорогу около часа, немного по московским меркам.
Больница была построена недавно, оснащена новой современной аппаратурой, коллектив дружный. Алина была молодым специалистом и не замужем, поэтому её часто назначали дежурить не в будние дни, как семейных, а в выходные и праздники, когда все хотели быть дома, с семьёй и детьми. Отказываться Алина не могла, понимала, что все врачи в больнице через это проходили.
Села у окна в тёплую электричку, суббота, конец января, народа мало. Вчера вечером допоздна читала учебники по функциональной диагностике, главный врач обещал в феврале направить её на четырёхмесячные курсы по этой специализации. Глядя на зимнюю заснеженную Москву за окном, вспоминала Алина… вспоминала ЭКГ во всех отведениях – в норме, при аритмии, блокадах, при гипертрофии левого, правого предсердия, желудочка левого, правого… при инфаркте миокарда… вспоминала, вспоминала… и заснула. Очнулась она неожиданно, как будто кто-то её разбудил, посмотрела в окно – незнакомая местность, перелески, поля и снег, снег… а на часах 10.25.
«Господи, а дежурство? А Света? Что же будет? Где я? – с ужасом думала Алина. – По времени я заехала дальше Дмитрова».
Дальше Дмитрова по Савёловской дороге она ещё не ездила. Хотелось заплакать от бессилия, стыда и жалости к себе. В те времена ещё не было мобильных телефонов, и позвонить она не могла, огляделась, в вагоне никого не было.
«И расписание с собой не взяла», – подумала она.
Электричка резко затормозила, и Алина, повинуясь своему порыву – быстрее, быстрее выйти и поехать обратно, вышла из вагона. Двери закрылись, и поезд с шумом уехал. Платформы станции с обеих сторон были пустынны, завалены снегом, который не убирали как будто с начала зимы.
Недалеко от себя Алина увидела билетную кассу, подбежала:
– Извините, где я? Когда следующая электричка?
Оказалось, через два часа в обе стороны, не все электрички здесь останавливались – станция небольшая и перерыв к тому же. На платформе было ветрено, холодно, и Алина, спустившись по ступенькам, решила немного пройти по протоптанной дорожке, чтобы не замерзнуть. Вокруг неё был сказочный, зимний, засыпанный снегом лес, точнее, перелесок – берёзы, осины, ели, белоснежные лужайки, сверкающие на солнце
Алина боялась идти дальше и уже решила повернуть обратно к станции, как вдруг увидела пожилого мужчину, сидящего на поваленной берёзе. Сзади него росла высокая старая ель, к ней он и прижался спиной. Глаза незнакомца были закрыты, а левая рука как-то странно повисла.
«Жив ли? – мелькнуло в голове, Алина окликнула его, но ответа не получила. – А вдруг у него сердечный приступ?» – она вспомнила о пакетике с самыми необходимыми лекарствами, который всегда носила в сумочке – всё-таки врач, мало ли кому потребуется, и решила подойти. Алина подошла ближе, лицо мужчины было землисто-серого цвета, на левой щеке две свежие глубокие ссадины и эта рука… в неестественном положении.