Воин-Врач - стр. 3
«Ласточка» замерла в паре метров от вставшего-таки грузовика. Я выбрался наружу, не закрыв дверь, и бросился к маленькой машине. Ну как – бросился, похромал быстрым шагом. За спиной скрипнул багажник и разъехалась молния на «Наборе автомобилиста», в котором лежал складной знак аварийной остановки. Кто бы знал, что понадобится хоть раз?
Под лесовозом расползалась лужа, воняя соляркой. Хотя, как говорил один знакомец давний, «бензин воняет, солярка пахнет!». Он был мехводом, да каким-то специальным. Сам себя называл «испытатель-истребитель советской военной техники», потому как по результатам испытаний выдавал такие вердикты, что иногда проще было новый танк сделать, чем под его «хотелки» прототип исправить. Но исправляли. Мне же запах дизельного топлива никогда не нравился. Наверное, после той истории, когда в госпиталь привезли обожжённых танкистов, а подсоветный хирург Абдулла решил, что они обгорели до углей, четвёртой степенью, и отказался оперировать. Потом опомнился, конечно, когда кровь из носа идти перестала – я не придумал, как быстрее его в себя привести. Говорили, он чуть ли не Наджибулле** жаловался. Но тот, вроде как, одобрил мои действия. Жалко Наджиба, конечно, не на своём месте был, врачом бы больше пользы принёс народу. Тьфу, что только не всплывёт в памяти!
На водительское стекло, заляпанное изнутри красным, смотреть было неприятно. Хотя, пожалуй, на подавляющее большинство виденных мной за свою жизнь картинок ни у кого глядеть не возникло бы ни малейшего желания. Люди в белых халатах только в самом начале в белых. Дёрнул дверь на себя. Не поддалась, подклинило при ударе, видимо. Дёрнул сильнее. Отошла чуть рамка сверху, и ручка пластмассовая в пальцах рассы́палась в труху. А из узкой, в палец, щёлки брызнула алая артериальная кровь тонкой струёй.
Схватив двумя руками верх двери там, где протиснулись пальцы, выдернул-таки её.
Женщина. Без сознания. Беременная. Множественные резанные от осколков лобового. Крупный рассёк сонную. Руки сделали всё сами: левая пережала четырьмя пальцами артерию, и фонтанчик затих. Правая потянулась за спиной женщины и отщёлкнула ремень безопасности. Ноги целы и не заблокированы, шея визуально без повреждений, надо вынуть её. Тут же какие-то подушки ещё должны быть? Почему не сработали?
– ДТП с пострадавшими, срочно нужна «скорая» и пожарные, километров семь от города к югу! Ждём! – это жена. Золото моё.
– Валя, кто дежурит сегодня? ДТП, есть раненые, «скорая» к вам повезёт, готовь операционную! – это она же. А Валентина – это подруга её, старшая сестра в районной больнице, работает ещё, не ушла на пенсию. Золото, а не жена, говорю же.
– Чего творишь, дед?! Их нельзя трогать до приезда медиков! Убери руки от неё! – это водитель лесовоза с той стороны выбрался.
– А ну сам убрал руки от доктора! – ох и голосина у неё, когда надо, конечно.
– Ой, – неожиданно поменялся голос водилы, – а я же вас помню! Вы мне руку собрали заново, когда в станок затянуло! – знал бы ты, парень, что сейчас вообще легче не стало тебя узнать. Много вас таких за полсотни лет руки совали куда не лень.
Жена протянулась подмышкой справа и отмахнула мешавший ремень перочинным ножиком. Он у неё всегда острый, я сам точу. Вытянула перерезанную чёрную ленту снизу, под животом.